Дневники Энди Уорхола - [28]
Понедельник, 7 марта 1977 года
Проснулся страшно недовольный жизнью, из дома вышел рано, около половины десятого, доехал на такси до «Кэмбанка» (3,30 доллара). В офисе получил письмо из Белого дома от Джимми Картера. Жаль, что в прошедшем месяце, когда я с ним встречался, не удалось побольше с ним поговорить, я слишком нервничал. Какой же он симпатичный, по-настоящему приятный человек. Джейми Уайет все еще пишет Арнольда Шварценеггера, который все еще позирует ему. Пригласил обоих на ланч (16 долларов). Приходил Алекс Хинричи, чтобы кое-что подправить. После полудня я весь день работал. Забрал с собой Боба Колачелло, и мы взяли такси до Саттон-Плейс-Саус, дом 45. Там был прием в честь презентации книги Аниты Лус[183], который устроил Арнольд Вайсбергер. Я забыл захватить с собой и портативный магнитофон, и фотоаппарат, а там собралось много знаменитостей. Эти двое – Арнольд Вайсбергер и Милтон Голдман – прожили вместе дольше, чем любая другая гомосексуальная пара в Нью-Йорке. Арнольду уже за семьдесят, он самый крупный юрист в области шоу-бизнеса, притом работает по-старому, и еще он фотограф-любитель. Он фотографирует всех, кто появляется у него в доме. В прошлом году он выпустил книгу «Знаменитые лица». Она лежала на обеденном столе в комнате, где проходил прием, и автор предлагал каждому из знаменитых лиц расписаться в ней рядом со своим портретом. Милтону Голдману за шестьдесят, и он крупный агент в ИФА. Боб отметил, что он сам на этом приеме был единственным человеком моложе тридцати (правда, незначительно моложе). Я ему на это сказал, что Арнольд, наверное, не хочет, чтобы здесь бывали молодые мужчины, а не то он мог бы потерять Милтона. Всем слугам и всем барменам было за шестьдесят. Они разносили по одному коктейлю за раз, и поднос подрагивал у них в руках.
Полетт Годдар была на этом приеме, и она сказала мне, что через «Парк-Бернет» не смогла продать ни одного ковра, потому что, как она считает, дилеры вступили в сговор за ее спиной. Наверное, так и есть, ведь ее ковры просто великолепны. Разговаривал с Розмари Харрис, Мартой Грэм, Сирилом Ричардом, Рексом Харрисоном, Сильвией Портер. Милтон каждого из пришедших представлял трижды.
Поехал на такси в «Илейн» (3,25 доллара), чтобы встретиться с Джейми, Арнольдом и Рудольфом Нуреевым. Джейми проводил эту встречу, чтобы достичь всеобщего согласия. На входе приятель Лестера Перски, который вечно грубо пристает ко мне, схватил меня за руку и познакомил с Нил Маккуин[184], и та оказалась настоящей красавицей. А он мне прямо в ухо шепнул: «Бывшая жена Стива Маккуина».
Арнольд пришел с тремя маленькими девушками, одна из них – спортивная журналистка из «Нью-Йорк таймс», явно в него влюблена. А потом случилась удивительная вещь. Этот парень, с которым меня познакомила сама Илейн, выступал с карточными фокусами, и один из них был такой: он показывал колоду, просил загадать карту и дальше восемь раз подряд правильно угадывал, какую именно вы загадали! У меня потом этот фокус никак не шел из головы, я весь вечер только про него и думал. Мне обязательно нужно узнать, как он этого делает, потому что если научишься такому, можно добиться чего угодно. Развез по домам Кэтрин, дядю Эрскина и Миранду (3 доллара).
Вторник, 8 марта 1977 года
Приятная погода, прошелся по аптауну, потом отправился в офис. Там были Джейми и Арнольд. Я поблагодарил их за приятный вечер накануне (художественные принадлежности 5,85 доллара). Джейми сказал, что Нуреев влюбился в Эрскина и что Эрскин почти что сдался, но в последний момент все же отказал ему, так что последние слова Нуреева [смеется] были: «Ну, хотя бы телевизор вместе посмотрим…». Он дал автограф Эрскину и Кэтрин. В восемь вечера за мной заехал Боб, и мы поехали на такси в Иранское посольство. Боб заставил меня приодеться, надеть смокинг, но оказалось, что мы там единственные в вечерних костюмах, и тогда он объяснил это так: нас на столько вечеринок приглашают, что он не смог вспомнить, как надо было одеваться. Кажется, иранцы используют нас для своих целей. Началось все несколько недель назад в Вашингтоне, когда мы поняли, что у посла Захеди сейчас нет «контакта» с Картером (настолько, насколько он был и с Никсоном, и с Фордом), и сейчас он хотел бы установить контакт с демократами, ему нужна помощь в этом, и оказать ее должны мы. Он давал ужин в честь шведского посла – невероятно обильный.
Мы ушли пораньше, под тем предлогом, что должны были попасть на вечер, который Франсуа де Менил, у которого был вернисаж в галерее Йоласа[185], устроил в честь греческой принцессы Марины (такси до дома Франсуа на 69-й улице 2,25 доллара). Вечер удался на славу – там были Арман и Корис[186], а еще Ларри Риверс.
Там была Джиджи, она только что разругалась с Ронни и ушла от него к Спиро Ниархосу, так что Ронни в жутком состоянии. Она уже рассказывала мне раньше, что у них с Ронни все очень плохо – сказала даже, что они целых три месяца не разговаривали друг с другом. Его угнетало то, что она зарабатывает куда больше его и без конца путешествует, но он не честолюбив – в отличие от нее, и хотя она его любит, им все равно придется расстаться, потому что так не может больше продолжаться. Там были и Барбара Аллен с Филиппом Ниархосом, они опять в Нью-Йорке.
