Дневники черного копателя. Часть II. Мои 6 сезонов. Эпизоды 2006—2007 - [57]

Так мы в этой балке копали до вечера, пока не стало совсем темно. Пробираясь по балке почти на ощупь, мы вышли к палатке и разожгли костер. Одновременно с приготовлением ужина, я выжигал тротил из корпусов гранат Ф-1. Прямо бросил их все кучей в костер и стал ждать. Примерно через три минуты тротил, нагревшись внутри корпусов, начал плавиться и медленно вытекать в огонь. Там эта текучая смесь воспламенялась, и вот уже остатки тротила внутри корпусов тоже взялись гореть. Послышалось шипение, как из реактивного сопла. Мы с Сашей переглянулись: не осталось ли там случайно остатка детонатора в гранате? Но нет, этого не могло быть, потому что я внимательно осмотрел каждый корпус перед тем, как бросить в огонь: детонаторов там внутри не было.

Это тротил выгорал из корпусов с шипением и свистом, как твердое топливо из ступени ракеты. Но мы сидели у костра, немного напрягшись. Лишь когда в костре стали трещать только ветки, стало на душе спокойно.

– А вот так однажды у кого-то в Тверской области «лимонка» рванула в костре, – задумчиво сказал Саша, – мне деды говорили. В «эфке» образовалась пробка, которая мешала тротилу выплавляться. Он там плавился, а потом внутри раскаленного корпуса взял и взорвался. Никому мало не показалось.

– Саша, я каждый корпус предварительно вычистил не только от земли, но и от тротила, – постарался я его успокоить, – тут сейчас выгорали только остатки, которые невозможно было выскрести. Зато теперь ни одна экспертиза не признает наличие внутри остатков взрывчатого вещества.

За ужином мы стали подводить итоги всего мероприятия. Получалось, что последняя балка – а мы ее уже стали именовать Последней – была нами опустошена настолько, насколько позволял нам достигнутый уровень профессионализма. Конечно, там наверняка еще что-то оставалось, но мы выгребли из нее все, что могли найти два человека с металлоискателями. Поскольку нам больше ничего тут не попадалось, на этой балке можно было ставить крест. Впереди у нас был еще один день перед отъездом, но в целом мы уже знали, что место нами отработано по максимуму. Хлама в машине было очень много. Я заранее отложил все, что накопал, в отдельный мешок, чтобы не смешивать его с Сашиными находками. У него же, судя по весу находок, добра было гораздо больше моего, и мы усиленно допивали воду и доедали все, чтобы в багажнике не было лишнего веса.

На следующее утро мы спокойно позавтракали, немного походили по балке недалеко от палатки: внезапно выяснилось, что поблизости от лагеря мы-то еще и не копали. Но тут ничего интересного не было, сигналов в целом было даже меньше, чем на дне балки. Да и то все был сплошной хлам. Так мы уверились, что оставляем Последнюю балку без артефактов, и все более-менее ценные находки тут были сделаны именно нами. Затем мы сложили палатку, я сразу же уложил все свои находки в рюкзак, от чего он стал просто неподъемным: диск ДП, десять корпусов Ф-1, ствольная коробка-кожух от ППШ, несколько целых дисков от него, штыки, лопатки, всякая мелочь. Рюкзак мой весил едва ли не столько же, сколько я сам. Попробовал оторвать его от земли, и тут лямки у рюкзака затрещали, но выдержали. Я закинул его на спину, попробовал сделать пару шагов и понял, что долго с таким весом ходить просто невозможно.

Саша каким-то хитрым способом уложил ящики с патронами на дно багажника вместе с целыми гранатами и немецкими тротиловыми шашками. Неинтересные, с точки зрения правоохранителей, находки он кинул в мешок из-под картошки. А вот все копаные стволы он сунул в чехол для удочек, сшитый из грубой мешковины, к ним прибавил спиннинг, перемотал его веревкой и сверху еще приладил удочки из бамбука. И эту инсталляцию мы с Сашей привязали веревками к багажнику на крыше со стороны водителя. Когда все было уложено, мы отошли посмотреть на наш автомобиль со стороны. Все это выглядело очень банально: машина с рыбаками едет домой. Только одна деталь могла выдать то, что мы не находились у воды, а были в совершенно противоположных местах: толстый слой степной пыли покрывал кузов, стекла, шины. Нам нужно было придать автомобилю самый простецкий вид, навести марафет и сделать так, чтобы она на трассе не выделялась в общем потоке машин. Еще мы переоделись в гражданскую одежду. Джинсы и кроссовки, причесанные волосы и запах одеколона – как будто мы прошлую ночь провели дома, а не в палатке на степном ветру. От нас даже не пахло костром, вся копательская одежда с неприятными запахами была закопана в глубине рюкзаков.

Мы медленно и спокойно выехали с поля на дорогу, двинулись по ней в обратном направлении на Западновку. Проехав хутор, мы остановились у пруда.

– Сиди, я сам быстро машину помою, – сказал мне Саша, доставая из багажника ведро и большую поролоновую губку, – только набери мне воды.

Я спустился к пруду, набрал там полное ведро воды, и Саша принялся аккуратно отчищать налет пыли с капота, с фар, с лобового стекла. Когда первое ведро воды стало черным, оказалось, что нужно мыть всю машину, и грязной водой обливать ее нет смысла. Так мне пришлось раз пять спускаться к пруду за водой. В итоге машина блестела так, будто не покидала гаража. При взгляде на нее и мысли не было, что мы на ней колесили много дней по степям. Сев обратно в машину, мы снова двинулись в обратный путь. Первые десять минут Саша ехал очень медленно, чтобы влага с кузова испарилась, и на него снова не прилипла пыль. Вот мы проехали по дороге и снова оказались в Карповке. На развилке дорог я попросил Сашу остановить машину и, сверив направление с картой, показал ему на узкую полевую дорогу, которая шла через поля.