Дневники Берии — не фальшивка! Новые доказательства - [3]

Сергей Брезкун (Кремлёв)

Тема I Не подлог, а документ

Ответ профессору и членкору Козлову

У этой небольшой по объёму книги есть несколько тем, поэтому, как уже было сказано, я и разделил её не на главы, а на темы.

И первой из тем должна быть, естественно, тема ответа профессору и члену-корреспонденту РАН, известному историку Козлову. Именно его статьям (точнее — статье) обязана эта книга своим появлением на свет, так что именно с разбора его статьи и надо начинать.

Анализируя статью профессора Козлова, я не намерен давать лишь ответ по существу тех вопросов, которые поднял в популярной и научной периодике член-корреспондент РАН профессор В. П. Козлов после публикации личных дневников Л. П. Берии. Вольно или невольно В. П. Козлов затронул ряд таких моментов, о которых ему бы лучше было и умолчать.

Поэтому в свой анализ непосредственно текста профессора Козлова я включаю и некоторые свои размышления, порождённые чтением статьи уважаемого мною (не более, впрочем, чем в рамках эпистолярной вежливости) академиста.

Скажу при этом сразу, что если у меня и имелись сомнения в том, что мне были переданы подлинные дневники Л. П. Берии и другие его материалы, то «критический» «анализ» этих дневников В. П. Козловым окончательно укрепил меня в уверенности, что дневники Берии — не фальшивка, а документ эпохи.

Дело в том, что профессор Козлов не привёл ни одного факта или примера, ставящего аутентичность материалов Л. П. Берии под сомнение. Фактически В. П. Козлов ограничился лишь рассуждениями и предположениями — даром что свои догадки он раз за разом подаёт как доказанные утверждения.

Впрочем, обо всём — по порядку.

И начну я, пожалуй, с некоторых предварительных пояснений.

Сам факт активного академического внимания к моей работе по обнародованию дневников Л. П. Берии не столько польстил мне, сколько заинтриговал, особенно с учётом того, что первая публикация статьи появилась почти через год после издания первого тома дневников.

Скажем, в Интернете бурная дискуссия разгорелась сразу. Однако форумы в Сети далеко не всегда отличаются достаточным профессиональным, образовательным и интеллектуальным уровнем. На одно взвешенное и просвещённое мнение там приходится в достатке просто глупых и воинственно-невежественных, так что оценки типа «Этого не может быть, потому что не может быть никогда» меня не обескураживали.

Безусловно, и я, и мои издатели ещё до издания дневников понимали, что отсутствие у публикатора даже одной фотокопии оригинала (не говоря уже о самом оригинале) сразу же даёт основания вполне объективным аналитикам поставить аутентичность дневников под сомнение. Ведь я и сам начал с сомнений и подчёркивал это в предисловиях ко всем томам, начиная с первого, где вся история (действительно, не спорю, полудетективная) появления у меня электронной копии материалов Л. П. Берии была изложена наиболее подробно.

Также не раз я подчёркивал, что был бы лишь благодарен тем, кто взял бы на себя труд квалифицированного текстологического и исторического анализа дневников. Я много потрудился над анализом предоставленных мне текстов и лишь после весьма немалых трудов решился обнародовать их. Однако, не являясь ни москвичом, ни лингвистом-текстологом, ни профессиональным историком, да и вообще не имея нормальных условий для работы, я не мог выполнить работу анализа в том объёме, в каком мне этого хотелось и какой был необходим объективно.

Поэтому статья профессора Козлова меня, естественно, заинтересовала. В. П. Козлов известен как учёный, специализирующийся в том числе на анализе исторических мистификаций, и я надеялся найти в его публикации весомые «за» или «против». Увы, уже название статьи насторожило, а содержание, скажу прямо, — разочаровало.

Но почему вдруг возникло такое обилие «разоблачительных» «академических» материалов через такой длительный срок после выхода в свет не то что первого, но даже последнего тома дневников?

Не исключаю, что ларчик открывается вот как…

Можно предполагать, что кое-кого встревожил успех дневников у читающей публики (а он оказался налицо!). И вначале официозная, а затем академическая публикации статьи профессора Козлова должны были как-то нейтрализовать то положительное впечатление, которое неизбежно возникает при знакомстве с записями самого Л. П. Берии и усиливается, рискну заявить, после знакомства с той уже абсолютно достоверной исторической информацией, которая содержится в моих примечаниях и комментариях.

В том случае, когда чувствуешь за собой историческую правоту (а я как любой человек, доброкачественно воспитанный советской эпохой, её за собой чувствую), полноценная дискуссия с любым оппонентом не представляет особого труда.

Однако заочная дискуссия имеет ту неизбежную особенность, что требует для обеспечения полноты ответа немалой печатной площади. Ведь для ответа оппоненту вначале надо привести его тезисы, а уж затем их проанализировать. Тем не менее я построю свой непосредственный ответ профессору Козлову именно так, как этого требуют не печатные нормы, а полнота дискуссии, и надеюсь, что читателей, особенно знакомых с публикацией дневников, не утомит объём моего ответа и последующих сопутствующих размышлений.