Дневник Жаклин Пейн - [26]

Огромная, она прямо-таки слилась со своим креслом, можно было подумать, что оно — часть ее тела. (Наверно, это было бы очень удобно для психоаналитика, ведь он весь день сидит на одном месте.)

Усевшись напротив нее, я просто не знала, сказать мне, что ее полнота меня пугает, или сделать вид, будто я не заметила ее размеров (ха!), и начать говорить о себе — про размеры моего зада, целлюлит и т. д., скрестив при этом пальцы, чтобы она не подумала, будто я критикую ее. Пока я решала, с чего начать, прошло пятнадцать минут. Почему же она не говорит ни слова? Может, это и есть тест? Может, тот, кто заговорит первым, — чокнутый? Еще через несколько минут, которые показались мне часами, она наконец заговорила. У нее была очень мягкая, успокаивающая манера говорить, которая мне понравилась. Она спросила, что именно заставило меня обратиться к психоаналитику. Я тут же решила, что она туповата… Я сижу перед ней в джинсах, и она, даже мельком взглянув на меня, должна была бы понять, зачем мне нужен психоаналитик! Снова наступила пауза, я обдумывала, не стоит ли мне, обдав ее презрением, выскочить из кабинета, но решила, что это может выглядеть, будто у меня проблемы в плане агрессивности. В конце концов я заявила, что вообще-то сама не знаю, зачем пришла, но надеялась, что врач сумеет очертить круг моих проблем и поможет избавиться от них. Что-то вроде этого, короче.

Я могла бы просто сказать без обиняков: «У меня толстый зад, и это портит мне жизнь», но боялась, что она ответит: «Да, вижу, особенно в джинсах». А если бы она сказала мне что-нибудь вроде этого, ведь я не смогла бы ответить: «Кто бы говорил, жирная жопа!» — потому что тогда на меня вылился бы ушат помоев о моей агрессивности или что-то в этом роде, не менее злобное и не по делу, и хоть неприятный разговор начала бы она, виноватой в конце концов осталась бы я.

Наступила новая, еще более длинная пауза, во время которой я ждала, что она наконец заметит здоровенные размеры моих обтянутых джинсой бедер и спросит что-нибудь типа: «А вас не беспокоит ваш вес?», но она не спросила.

Что меня еще раздражает в этой психиатрии, так это то, что тебе самой предоставляется определять свои собственные проблемы! Прекрасно, в следующий раз она попытается сформулировать аргумент, снимающий всякую вину с моих родителей. Я вдруг заметила, что осталось всего пятнадцать минут, а круг моих проблем так и не очерчен, от меня ждали каких-то откровений! Я решила дать ей какой-нибудь лакомый кусок, иначе у меня не будет повода встретиться с ней еще раз. Я сказала, что не раз спала с мужчинами, к которым не питала почти никаких чувств, чтобы понравиться им, но прекратила это дело, потому что утратила веру в то, что свободный секс со мной непременно заставит мужчину полюбить меня. И снова она не уловила мою мысль! Она решила, что главный вопрос для меня — может ли секс со мной заставить мужчину меня полюбить, в то время как речь шла о том, что я перестала в это верить! Я имела в виду, что многие женщины спят с мужчинами, в которых они не влюблены по-настоящему, чтобы нравиться им… но отнюдь не все теряют уверенность в том, что это верное средство. Я хочу сказать, что раньше я была бы готова на секс с Энди с первого дня, хоть в кладовке, не дожидаясь, когда он снимет пальто, уверенная в том, что после этого он будет обожать меня. А теперь боюсь, что после этого он убежит из кладовки (и от меня) раз и навсегда.

Только я собралась поднапрячься и выдать ей еще, как она встала и сказала: «На сегодня наше время кончилось, быть может, вы захотите прийти ко мне на следующей неделе, тогда мы продолжим разговор». Ну и ну, вот тебе и задушевная беседа со скоростью света. Похоже, она доведет меня до мокрых трусов и стоящих пистолетом сисек, покуда я не заставлю ее понять, в чем моя «главная проблема». Не надо мне больше ходить к ней, пусть знает… она еще пожалеет, что не проявила должной чуткости.

8 апреля

Не знаю, зачем я хожу к этой тетке. Завтра в Глазго первая конференция Поцци, и это сейчас главное. У меня дела поважнее, я не могу тратить время на то, чтобы разжевывать все какой-то толстой психоаналитичке, которая не догадывается, в чем проблема, если даже ее написать крупными буквами и сунуть ей под нос!

Не скажу, что мне нравится делать записи только раз в неделю, но, боюсь, придется продолжать в том же духе… не знаю почему, просто раз я так решила, надо выполнять решение, разве нет? В последние дни перед конференцией работы было столько, что я почти не разговаривала с Энди с того самого бессловесного романтического путешествия в Глазго. На днях он явился в розовой рубашке, и теперь я вообще не знаю! Ну а как узнаешь, если не спросишь напрямик? Может, Энди сам не знает, что он гей, а я ему раскрою глаза? Я уже успела обвинить его во всех смертных грехах и не уверена, что сумею оправдаться, если нападу на него еще раз, даже если окажется, что у него есть все записи Джуди Гарланд[10].

Утром видела мельком Нижнего Парня, поняла, что слишком задержалась с ответным приглашением, и пригласила его на девятнадцатое. Надо же это сделать когда-нибудь, в этот уикенд уже не успею, но до поездки к мамуле — обязательно. Идея: устрою выпивку на следующий уикенд — заодно и эту чертову субботу убью.