Дневник провинциала в Петербурге - [154]

Шрифт
Интервал

…киосков для проходящих… – то есть общественных уборных.

…гласную кассу суд… то бишь ссудо-сберегательный банк для крестьян… – См. прим. к стр. 387.

…Губошлепова… – См. прим. к стр. 275. Салтыков, вероятно, иронизирует здесь по поводу сообщений печати о создании на средства Губонина "комиссаровской технической школы" и других учебных заведений для неимущих (см. "Новое время", 1872, Э 98, 11 апреля; 03, 1872, Э 7, отд. II, стр. 161–162).

…Невтонов и быстрых разумом Платонов… – Из оды М. В. Ломоносова (1747). В подлиннике: "Собственных Платонов // И быстрых разумом Невтонов".

…чур не шуметь! наймите-ка латинского учителя подешевле да и за книжку!.. Покуда зады-то твердите – ан хмель-то из головы и вышибет! – Намек на студенческие волнения 60-х годов, а также на систему классического образования, в котором правительство видело средство для обуздания революционных настроений в среде молодежи.

…древние нежинские греки… – Эпитет "нежинские" вставлен здесь Салтыковым для комического эффекта (в городе Нежине с XVII века жила довольно многочисленная греческая колония).

…согласно с обстоятельствами дела! Согласно! поступили бы… – См. прим. к стр. 347.

Глава XI

Впервые – ОЗ, 1872, Э 12, "Совр. обозр.", стр. 408–437, под заголовком "Окончание".

В начале 1873 года начали появляться отзывы на весь цикл фельетонов и первое отдельное издание "Дневника провинциала в Петербурге". Подробный разбор произведения с высокой оценкой его общественного звучания появился в газете "Неделя" (1873, ЭЭ 6 и 7). "В "Записках провинциала", изданных г. Салтыковым-Щедриным, мы имеем дело уже не с отдельным типом, как в ташкентцах, а с целою панорамою современной общественной жизни… Мы… от души приветствуем эту первую в литературе попытку предостеречь общество от болезни, гораздо более опасной, чем пресловутые "язвы"… В литературной попытке автора "Дневника" нам сказывается первое пробуждение общественного сознания, подмеченное чутьем художника и публициста".

Положительная оценка "Дневника провинциала" дана также в "литературных очерках" С. Т. Герцо-Виноградского ("Одесский вестник", 1873, Э 3, 8 февраля, стр. 117–118).

Одиннадцатый фельетон содержит наибольшее количество разночтений между журнальным текстом и текстом отдельного издания.

Стр. 525. "Обо всем этом, однако же, речь впереди" – после этих слов в ОЗ было:

В будущем году я представлю читателям "Отечественных записок" подробный отчет об имеющем произойти со мною в сумасшедшем доме.

…на которой – я знаю это наверно – рано или поздно, тем или другим способом, но провалюсь?" – после этих слов в ОЗ было:

Быть может, оно и правильно так устроено, чтоб современники не слишком-то охотно накидывались на разъяснение современности (страсти, говорят, у них есть, которые всему делу помехой) – этого я, опять-таки по скромности, не знаю, но не подчиниться этой правильности, но не признать ее для себя обязательною все-таки не могу.

"…становится заповедною областью, недоступною ни для воздействия публицистики, ни для художественного воспроизведения" – после этих слов в ОЗ было:

До поры до времени это не живые люди, а иксы и игреки, действия которых могут быть комментируемы лишь на основании отрывочных слухов и сплетен. Они могут совершать героические дела – и литература не засвидетельствует об них; они могут совершать дела лишь средние – и литература опять-таки не занесет о том в свои летописи. И героизм, и темные дела останутся заключенными в темном месте, откуда их может вывести на свет только история. Когда-то она их выведет?

"Средний человек, человек стадный, вырванный из толпы" – после этих слов в ОЗ было: "Вроде Менандра, Прокопа, Нескладина, Неуважай-Корыто".

Стр. 535. "И Петр Иванович был прав" – после этих слов в ОЗ было:

Когда часовая стрелка показала ему, что его час настал, он без труда разбудил беспастушное либеральное стадо и сплотил в одну массу всех тех, кого мы некогда, в шутливом русском тоне, напутствовали словами: бог подаст!

Стр. 536. "А вечером, как начнешь себя усчитывать… Грош! – после этих слов в ОЗ было:

Истинным богом, грош, и ни копейки больше! Да ежели по правде-то говорить, так и гроша-то нет, а просто себе убыток!

Стр. 539."…как питал и питает сам себя тот распивочный и раскурочный либерализм, который можно на золотники получать из лавочек, современных пенкоснимателей" – после этих слов в ОЗ было:

Но если, подкидывая и скидывая на весах граны и унции, люди могут доходить до исступления и с пеною у рта доказывать своим собратьям, что у того-то на полграна либерализма менее, нежели у них, а у того-то полграна хватило через край, то отчего же не признать и за Петром Ивановичем этого права доходить до исступления! Его исступление все же не так беспредметно: у него есть месть! У него есть хоть призрак задачи!

"….как вычеркнет из прошлого кровную обиду свою? – после этих слов в ОЗ было:

А ведь пенкосниматели, даже не будучи обижены (сами, напротив, пропасть народу обидели!), сидят себе, в укромном месте, и самым резонным и солидным образом выжимают из себя передовые статьи о грозящей для общества опасности от неснабжения городовых свистками!


Еще от автора Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин
Господа Головлевы

М.Е.Салтыкова-Щедрина заслуженно относят к писателям-сатирикам мировой величины. Но при этом зачастую его произведения толкуют лишь как сатиру на государственное устройство и порядки самодержавной России.В этой книге сделана попытка представить читателям другого Салтыкова – мастера, наделенного редчайшим художественным даром, даром видеть комическую подоснову жизни. Видеть, в противоположность классическому гоголевскому пожеланию, сквозь видимые миру слезы невидимый миру смех.


Медведь на воеводстве

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


История одного города

Эту книгу, как известно, проходят в средней школе (именно «проходят»), и совершенно напрасно. Её нужно читать будучи взрослым, иначе многое в ней покажется неинтересным или непонятным. Прочитайте, не пожалеете. Это — наша история, написанная неравнодушным к России человеком. Современники называли её «пасквилем на историю государства Российского», и в чём-то были правы — написана она зло и безжалостно. В сущности, книга эта актуальна и по сей день…


Самоотверженный заяц

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Пошехонская старина

«Пошехонская старина» – последнее произведение великого русского писателя М. Е. Салтыкова-Щедрина – представляет собой грандиозное историческое полотно целой эпохи. По словам самого автора, его задачей было восстановление «характеристических черт» жизни помещичьей усадьбы эпохи крепостного права.


Чижиково горе

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Жену купил

«Утро. Кабинет одного из петербургских адвокатов. Хозяин что-то пишет за письменным столом. В передней раздается звонок, и через несколько минут в дверях кабинета появляется, приглаживая рукою сильно напомаженные волосы, еще довольно молодой человек с русой бородкой клином, в длиннополом сюртуке и сапогах бурками…».


Месть

Соседка по пансиону в Каннах сидела всегда за отдельным столиком и была неизменно сосредоточена, даже мрачна. После утреннего кофе она уходила и возвращалась к вечеру.


Девичье поле

Алексей Алексеевич Луговой (настоящая фамилия Тихонов; 1853–1914) — русский прозаик, драматург, поэт.Повесть «Девичье поле», 1909 г.



Кухарки и горничные

«Лейкин принадлежит к числу писателей, знакомство с которыми весьма полезно для лиц, желающих иметь правильное понятие о бытовой стороне русской жизни… Это материал, имеющий скорее этнографическую, нежели беллетристическую ценность…»М. Е. Салтыков-Щедрин.


Алгебра

«Сон – существо таинственное и внемерное, с длинным пятнистым хвостом и с мягкими белыми лапами. Он налег всей своей бестелесностью на Савельева и задушил его. И Савельеву было хорошо, пока он спал…».


Письма к тетеньке

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мелочи жизни

«Мелочи жизни» – самое, может быть, пессимистическое произведение Салтыкова потому, что на исходе жизни ему довелось стать свидетелем трагической ситуации, когда современникам казалось, что «история прекратила течение свое», а историческое творчество иссякло, перспективы будущего исчезли в непроницаемом мраке, идеалы исчерпали себя. Жизнь всецело погрузилась в мутную тину «мелочей»...


Господа ташкентцы

Одна из наиболее известных книг Салтыкова-Щедрина – «Господа ташкентцы» – возникла на рубеже 60-х и 70-х годов прошлого века и, как всегда у этого писателя, была нерасторжимо связана с тогдашней русской действительностью. За спадом в середине 60-х годов волны крестьянской революции Салтыков увидел не только «вставшую из гроба николаевщину», не только свору крепостников, пытавшихся залечить нанесенную им реформой 19 февраля 1861 года (при всем ее урезанном характере) рану, но и вступивший на арену истории российский капитализм.


Губернские очерки

«Губернские очерки» – одно из первых произведений писателя, изображающее жизнь и нравы русского провинциального дворянства и чиновничества 50-х гг. XIX века, где он обличает жестокость, взяточничество, лицемерие, угодничество, царящие в чиновничьем мире.