Дневник Пети Васина и Васи Петина - [18]

Вася П.

Инструктор по дайвингу

11 июля. Элен, оказывается, инструктор по дайвингу, глубоководному нырянию. К приезду Элен папы раздобыли у знакомых в клубе дайверов три настоящих акваланга. Француженка главная в новом увлечении наших Оль.

Наши озера очень глубокие, местами глубина доходит до пятнадцати метров. Вода в них прозрачная. Мамы и Элен предполагают, что, не смотря на то что на земле озера являются от дельными водоемами, на самом деле между ними есть связь, что это единая водная система.

Мы с Васей решили посмотреть, как наши мамы начнут дайвинговать, но в это время на берегу мы увидели Расстригу с его хмурыми гостя ми. Они расположились на берегу озера, развели костер и мрачно что-то рисовали на песке.

Надо срочно разведать, что за люди, эти отдыхающие. Тем более, баба Нюра вчера сказала, что Ванька Расстрига говорил в магазине про ученых, которые к нему стали на постой, мол, изучают муравьев, но ищут они редкостных муравьев — белых. Живут такие муравьи в старых муравейниках, в тех, которым не менее ста пяти десяти лет. Он все приставал к пожилым людям с расспросами, не видели ли они где-нибудь белых муравьев. Вечером мы реши ли спросить у. наших пап про этих муравьев-долгожителей.

— А что, такие муравейники могут быть? — спросила моя Оля.

— Ну, слоны, попугаи живут долго, но что бы муравьи…

— А вот у нас есть свои ученые-исследователи, пусть они нам и найдут ответ на этот вопрос, — весело сказал дядя Петя.

Мы сразу заподозрили, что здесь есть какая то загадка, и нырнули в Интернет. Оказалось, что никаких белых муравьев нет, а есть белые термиты, их иногда и называют белыми муравьями. У нас в России они не водятся.

— Как это может быть, ученые, а этого не знают? Это очень подозрительно, — решили мы.

В «Яндексе» мы быстро нашли, что муравейники действительно могут на одном месте существовать до ста лет и более… Может быть, хмурые чужаки просто плохие ученые? Надо все-таки узнать о них побольше.

Вели себя эти ученые, надо сказать, у озера странно: прямо на берегу стали жарить шашлыки, открывать одну за другой бутылки пива и бросать пустые бутылки, не отходя от костра, в кусты… Кроме того, они начали комментировать каждое движение наших Оль и Элен, хохотать и приглашать их на шашлыки. Мамы вначале терпеливо, молча сносили все комментарии «ученых», но, когда эти энтомологи стали называть мам мочалками, нам пришлось помочь мамaм собрать снаряжение и перейти с Белого озеpa на второе — на Бирюзовое. А Элен все спрашивала: «Что есть мо-чал-ки?» А кто его знает, может, это что-то из терминов по энтомологии.

Петя В.

Петя не написал самого главного, что мы потом, вечером сбегали на озеро. Этих ученых там уже не было, но они оставили после себя мусор, а на песке сохранился странный рисунок: холм в виде большого муравейника, от которого расходились волны. Видимо, это были изображены муравьиные тропы. А под холмом был нарисован большой муравей. Может быть, действительно энтомологи?

Вася П.

Двоюродный дядя Дмитрий

13 июля. Чтобы не нервировать наших Оль хоть один день, мы решили сегодня заняться чем нибудь совсем безопасным, даже домашним. Конструированием, например. Еще в прошлом году родители подарили нам тандем — двухместный двухколесный велосипед. Мы привезли его в разобранном виде с собой в деревню и для начала решили его собрать, а потом приладить к нему небольшой парус. У нас будет сухопутный велопарусник!

Займемся этим сразу после завтрака и знакомства с дядей Димой.

Да, знакомство было совершенно в духе всего того, что творилось в месте этой земной аномалии — деревни Малиновки…

— Вася, мне кажется, что я схожу с ума: смотри, передо мной сидит мой папа? Да? Вот он, в спортивной футболке, фирменных шортах и суперских кроссовках. А теперь оглянись, к нам подходит… тоже папа?

Вася недоверчиво оглянулся и, похоже, тоже обалдел.

— Да, Петя, это тоже твой папа, — растерянно подтвердил надежный друг, — но он по чему-то в старых трениках и домашних тапочках.

Папин двойник схватил меня на руки и за трубил, как иерихонская труба:

— Племяш, вырос-то как!

При этом он начал тискать и подбрасывать меня вверх, как будто я тряпичная кукла. И дело не в том, что он не в прикиде, а в том, что я этих фокусов с нашей семьей просто не люблю, когда все раздваивается: то две девчонки, то две бабушки, то два папы.

Дядя Дима только что вернулся с сенокоса, он — папа Маши и Даши, кроме того, сын бабы Нюры, а еще он фермер и разводит коней.

— Ну, племяш, — басил он, — вот с другом и будешь со мной ходить в ночное, как мы с твоим батей когда-то.

«В какое ночное?» — думал я, переводя дыхание после полетов вверх-вниз. Он еще трубил бы что-то, но в это время с крыльца, в своем розовом пеньюаре, стала спускаться Элен. Вот тут-то мы и поняли: недаром мамы говорят, что красота это страшная сила. Дядя Дима уронил рыбу, которую он наловил к завтраку, пробормотал «здрасте», перепрыгнул через забор и умчался через дорогу к себе во двор. Взрослые засмеялись. Элен, похоже, была довольна про изведенным впечатлением.

Пока взрослые пили кофе, а мы какао с печеньем, в соседнем дворе царило какое-то оживление. Минут через тридцать к нам направилась команда наших своих. Впереди шел какой-то еще один папин близнец в белом спортивном костюме и белых кроссовках. Он держал за руки Машу и Дашу, которые тоже были в белых платьях, с бантами на головах. Вид у близнят был недовольный, и они все пытались сорвать с головы банты. Мы с Васей переглянулись и все поняли: это был дядя Дима! Видимо, он почувствовал, что своим видом роняет честь Малиновки, и за это время и сам приоделся, и двойняшек принарядил, и явился на завтрак к иностранной гостье. Его жена, тетя Люся, несла огромный поднос с земляникой и ежевикой, а сзади с блинами и сметаной семенила баба Нюра и все-все-все: семенил Борька, парила Крава, важно выступал Гоша с гусятами и… и еще протискивалась в калитку какая-то корова с крупным теленком.