Дневник осени - [8]
– Привет, Джей-Джей.
– Привет, Отем. Это Джек Риверс и Амалия Лейбовиц, также известные как «Держи сквер» и «А там ли овца? И блей!». В соответствии с твоей теорией, Дело Амалиты – косметика, а Джека – комиксы. Иными словами, Ам всеми силами способствует возникновению притяжения между мужчиной и женщиной, в то время как Джек, наоборот, всячески старается этому помешать.
– Чувак, ты не догоняешь, – возражает на это Джек. – Девчонки обожают супергероев.
– Девчонки обожают тех, кто играет супергероев в кино, – не соглашается с ним Амалита, – а не тех придурков, которые о них читают.
– С придурками поаккуратнее, – предупреждает ее Джей-Джей. – Мне лично нравятся комиксы про девушек-вампиров.
Джек впервые поднимает на меня глаза:
– А, привет! Это ты плюнула жвачку на парту Кэрри Амерник на уроке французского? Молодец! Она гадина.
– Не каждая девчонка, которая дает тебе от ворот поворот, гадина, – говорит Амалита. Потом она поворачивается ко мне и произносит:
– Esta como una cabra[9]! А все потому, что она отвергла Джека, а с Джей-Джеем пошла на свидание.
– Ты говоришь по-испански? – спрашиваю я.
– Ладно, она не гадина, – замечает Джек. – У нее просто дерьмовый вкус.
– Или ей не очень интересно обсуждать злодейские планы захвата Мегалополиса, – говорит Джей-Джей.
– Метрополиса, чувак. – Джек поворачивается ко мне, но указывает на Джей-Джея:
– Он настоящий…
– Кто? Ну тогда ты – просто…
Амалита останавливает его жестом и обращается ко мне:
– Si. Y tu[10]?
– Solo un poco[11], – отвечаю я. – Я наполовину кубинка.
– Я тоже! – говорит Амалита. – Во мне каких только кровей не намешано: невероятная пуэрториканско-мексиканско-эквадорско-еврейская смесь. Со стороны матери у меня в роду есть пуэрториканцы, мексиканцы, эквадорцы и кубинцы, а вот со стороны отца – никакого смешения кровей.
– В моей семье, наоборот, разнообразие по отцовской линии, – говорю я. – По национальности он у меня…
Он был. Был. Я смахиваю слезы в надежде, что никто этого не заметит.
– Дай-ка мне рассмотреть твое лицо, – просит Амалита.
Плохая идея! В этом случае она скажет какую-нибудь хрень про мою шишку на лбу, а я, клянусь, больше уже не могу о ней слушать.
Но в эту минуту у меня нет сил на сопротивление, а в ее глазах светится решимость. Я наклоняю голову, и, когда Амалита резко садится и берет меня руками за подбородок, ее серьги и браслеты громко звенят.
– Вот что я тебе скажу, – заключает она после довольно продолжительного молчания. – Тебе идет натуральность. Замени помаду на блеск для губ. Персиковый. Забудь о тенях. Используй коричневую подводку для глаз. Растушевывай ее сверху после нанесения. А снизу припудривай, но только очень тонким слоем. Сейчас грим у тебя разве что не течет по лицу. А надо совсем чуть-чуть, чтоб не быть похожей на клоуна. Если слегка припудрить, будет в самый раз. Немного бронзатора сюда, на выступающие части щек. Я вижу, ты кладешь слишком много. А нужно буквально капельку, остальное убрать. Мы пойдем после школы в торговый центр и максимум за пятьдесят долларов купим тебе все, что нужно. И еще немного геля с арникой. Нанесешь на лоб, приложишь на ночь компресс со льдом, и к утру опухоль спадет.
На этот раз я даже не успеваю почувствовать подступающих слез. А сразу начинаю плакать.
Странно. Ведь она просто подсказала мне, как лучше краситься. Теперь наверняка решит, что я сумасшедшая.
Я крепко сжимаю кулаки и стараюсь сделать глубокий вздох. Еще немного, и мне удастся взять себя в руки. Я промокаю глаза салфеткой и пытаюсь сгладить все смехом.
– Извините меня, – говорю я. – Глупо получилось.
Амалита, Джей-Джей и Джек обмениваются взглядами, без сомнения ища пути отхода, чтобы насладиться остатком обеденного времени без меня. Амалита кладет свою руку на мою.
– Нам очень жаль твоего отца, – мягко произносит она.
К моим глазам опять подступают слезы, и мне приходится судорожно сглотнуть, чтобы не разреветься.
– Откуда вы знаете?
– Я тебя прогуглил, – сконфуженно отвечает Джек. – В начале перемены. Джей-Джей говорил о тебе не затыкаясь, вот я и…
Он замолкает, потому что Джей-Джей ущипнул его за руку. Лицо Джей-Джея стало такого же цвета, как и его обгоревшая шея.
– Мы нашли статью о собачьем приюте твоей мамы, – объясняет он. – И там рассказывалось, что произошло. Мне правда очень жаль.
Я не знаю, что он имел в виду – что ему жалко моего отца или что он наводил обо мне справки. Я знаю ту статью, которую нашел Джек. Маме пришлось серьезно потрудиться, чтобы организовать открытие в Авентуре отделения приюта «Питомцы Фоллз» еще до нашего отъезда из Мэриленда, и она с удовольствием дала интервью. Она просто не ожидала, что позже статья пополнится трагическими фактами.
Вообще-то это даже неплохо, что кому-то здесь все известно. Правда, сама я не могу говорить на эту тему без слез. Поэтому я просто киваю.
– О, черт!
Джей-Джей произносит это едва слышно, и я сначала подумала, что он обращается ко мне. Но потом я понимаю, что он смотрит на Амалиту, которая поднимается на ноги.
– Тейлор! – зовет она и машет рукой. – Эй, это я! Не хочешь к нам присоединиться?
– Смерти нашей хочет, – пробормотал Джек.
О, первые морщинки!Кошмар всех женщин, мечтающих как можно дольше быть юными красавицами!Ну разве не ужасно — однажды посмотреть в зеркало и понять, что ты выглядишь не на двадцать лет?!Жизнь рушится!И вот жена преуспевающего бизнесмена Бренда начинает подозревать, что супруг ей изменяет. Светская львица Нора с ужасом замечает, что на вечеринках и тусовках лучшие кавалеры заглядываются на девиц помоложе. А Камилла просто недовольна собой — и хочет стать похожей на прекрасную модель из глянцевого журнала.Так что же — вперед, к чудесам пластической хирургии?Волшебники-хирурги кого угодно превратят в неотразимую обольстительницу!Может быть, именно вожделенная «вечная молодость» подарит Бренде, Норе и Камилле настоящее счастье?..
Элизабет Энн Сэмсон была печальна. Чудес на свете не бывает. Ковбой — не пара для девушки из высшего общества. Только что же делать, если грубоватый Кэд Холлистер, которому, безусловно, нет дороги в элегантные гостиные дома Сэмсонов, — единственный мужчина в жизни Бесс, заставляющий трепетать ее сердце, единственный, ради обладания которым она готова на все?..
Ее зовут Миллисент, Милли или просто Мотылек. Это светлая, воздушная и такая наивная девушка, что окружающие считают ее немного сумасшедшей. Милли родилась в богатой семье, но ее «благородные» родители всю жизнь лгут и изменяют друг другу. А когда становится известно, что Милли — дитя тайного греха своей матери, девушка превращается в бельмо на глазу высшего света, готового упрятать ее в дом для умалишенных и даже убить. Спасителем оказывается тот, кого чопорные леди и джентльмены не привыкли пускать даже на порог гостиной…
Вы пробовали изменить свою жизнь? И не просто изменить, а развернуть на сто восемьдесят градусов! И что? У вас получилось?А вот у героини романа «Танцы. До. Упаду» это вышло легко и непринужденно.И если еще в августе Ядя рыдала, оплакивая одновременную потерю жениха и работы, а в сентябре из-за пагубного пристрастия к всемерно любимому коктейлю «Бешеный пес» едва не стала пациенткой клиники, где лечат от алкогольной зависимости, то уже в октябре, отрываясь на танцполе популярнейшего телевизионного шоу, она поняла, что с ее мрачным прошлым покончено.
Жизнь Кэрли Харгроув мало отличается от жизни сотен других женщин: трое детей, уютный домик, муж, который любит пропустить рюмочку-другую… Глубоко в сердце хранит она воспоминания о прошлом, не зная, что вскоре им предстоит всплыть — после шестнадцатилетнего отсутствия в ее жизнь возвращается Дэвид Монтгомери, ее первая любовь…
Кто сейчас не рвётся в Москву? Перспективы, деньги, связи! Агата же, наплевав на условности, сбегает из Москвы в Питер. Разрушены отношения с женихом, поставлен крест на безоблачном будущем и беззаботной жизни. И нужно начинать всё с нуля в Питере. Что делать, когда опускаются руки? Главное – не оставлять попыток найти своё истинное место под солнцем! И, может быть, именно тогда удача сложит все кусочки калейдоскопа в радостную картину.
Лара Джин счастлива, потому что в ее жизни наконец все идет по плану: не за горами выпускной, а осенью они с Питером, ее парнем, вместе поедут учиться в колледж ее мечты, расположенный совсем недалеко от дома. Ей даже не придется скучать по близким, ведь каждые выходные она сможет проводить с семьей и печь шоколадное печенье для сестренки Китти. Все складывается как нельзя удачнее, остается только получить подтверждение из колледжа… Но неожиданные новости разрушают идеальный план, и теперь Лара Джин должна придумать новый способ остаться рядом с Питером и своей семьей.
Белли была влюблена всего лишь дважды, и оба раза – в парней по фамилии Фишер. После двухлетних отношений с Джереми она практически уверена, что он – ее родственная душа. Ну, почти. Сам Джереми точно знает, что они с Белли созданы друг для друга, а Конрад все никак не может простить себя за то, что отпустил девушку своей мечты. И когда Белли и Джереми решают связать себя узами брака, Конрад понимает: он должен признаться Белли, что все еще любит ее. Сейчас или никогда.
Новый год Белли отсчитывает не с первого января, а с первого… июня. Все самое волшебное случается в это солнечное, теплое и счастливое время. Каждый год она вместе со своей семьей уезжает на каникулы в пляжный дом к Сюзанне и ее сыновьям Джереми и Конраду. Они были ее семьей, ее «братьями»… до тех самых пор, пока одним летом все бесповоротно не изменилось.
Все самое интересное в жизни Белли всегда происходило летом, когда она встречалась со своими двоюродными братьями Джереми и Конрадом. Но только не в этом году. На этот раз все пошло наперекосяк, и ссоры угрожают разрушить отношения, которыми все они дорожили. Но внезапно Конрад исчезает, и это уже серьезно. Теперь, чтобы все исправить, придется очень постараться.