Дневник офицера КГБ - [13]
Автомат, в нем два рожка валетом.Ухают разрывы рядом где-то.Кишлаки уходят вбок и мимо,Сверху мины, снизу мины.А вокруг угрюмая сторонка —Притаилась, замерла «зеленка».Все привычно, жарковато что-то,Едем, как обычно. На работу…[17]
Начались обычные трудовые будни. Первые дни активно изучал работу горотдела. Большинство сотрудников и даже начальников отделений не имеет элементарной оперативной подготовки.
Агентура, которая давно лежит в сырой земле, числится действующей. На нее списываются оперативные расходы. С одной стороны, афганцев можно понять. Разве на их зарплату проживешь? С другой стороны, как можно бороться с душманами при такой дисциплине?
Информации по бандгруппам — практически никакой. Установочные данные на главарей отсутствуют. Полный разлад.
После оценки ситуации наметил основные направления деятельности: навести порядок в оперативных учетах, выделить из наиболее толковых сотрудников кандидатов на учебу, активизировать работу по приобретению источников информации. И главное: как перекрыть пути захода душманов в город? Посты Царандоя, контролирующие входы и выходы в город, ненадежны. Собственно, какой с них спрос? На пять-шесть постовых — по два автомата. Кому охота лезть под душманские пули?
Утром, как всегда, собрались на вилле у шефа.
— Ты сколько у нас, Санек? — спрашивает Володя.
— Почти месяц. Ты это к чему?
— Да так. С твоим приездом серьезных обстрелов еще не было. И в Кандагаре «духи» не очень шалят. Везучий ты!
— Везучий, говоришь? — Я почесал затылок. — Думаю, душманы, узнав, что город теперь в моих руках, поняли, что им пришел полный… конец, и сбежали в Пакистан. А может, наоборот, запасаются снарядами, чтобы по полной программе отметить мое прибытие и назначение?
«Напрасно я так пошутил», — подумалось мне.
— Ты чего такой? Не по-детски суровый? Давай закурим, — Тахир протягивает пачку сигарет.
В Афганистане мы курили в основном сигареты «Ява», и обязательно в мягкой упаковке. Отличные сигареты. В дуканах их было полно, по тридцать афгани за пачку. Я не курил пять лет. По совету медиков бросил в 1980 году, но в Афганистане закурил. А зря. Ситуация была банальная. В первый день в Кабуле кто-то из наших ребят купил красивую пачку сигарет и пустил ее по кругу. Машинально я тоже закурил. Потом за время службы в Афганистане раз пять бросал. Не получилось.
Запасы сигарет пополнялись прапорщиками Советской армии. Конечно, только теми, кому война — мать родна. К сожалению, в Афганистане были и такие. Кроме сигарет, в дуканы за афгани сдавались продукты питания: сухое и сгущенное молоко, тушенка, крупы. Про боеприпасы промолчу — лучше покурю…
— Почему такой смурной? — повторяет вопрос Тахир.
— Не знаю, Володя спросил, сколько я уже в Кандагаре. После его вопроса что-то сердце защемило…
— Не грусти. Это бывает, когда о доме вспомнишь.
— Может быть, может быть, — задумчиво говорю я и затягиваюсь сигаретой.
— По машинам! — команда шефа.
Караван из трех машин медленно набирает скорость навстречу свой судьбе.
На мосту перед нашим последним постом машину шефа остановили какие-то военные.
— Это кто? — спрашиваю Тахира.
— Комбриг Паша! Павел Владимирович. Он недавно в Кандагаре. Хороший мужик. Пойдем, поздороваемся.
Поздоровались. Закурили. Шеф с комбригом отошли в сторонку, стали о чем-то оживленно беседовать. До нас доносятся отдельные фразы: «Извини, Паша, некогда… Вернемся из Кандагара — переговорим». Шеф старался быстрее закончить беседу, но Павел Владимирович продолжал его удерживать, что-то объясняя.
Мимо промчалась «Волга», точно как наша, но с номерами (наши машины были без номеров). В машине четверо афганцев.
— Куда они торопятся? — подумалось вслух.
— Ты о чем это? — спросил Тахир.
— Сам не знаю. На душе тревожно.
— Да хватит тебе тоску наводить. Все будет нормально.
— Надеюсь.
Наконец шеф распрощался с комбригом. Сели в машины. «Машка», как мы ласково называли нашу «Волгу», никак не заводится. Шеф нервничает, что случалось с ним очень редко. С шефом нам повезло, было чему у него поучиться! Работал он очень быстро и энергично. Казалось, что даже в условиях войны ему не хватало простора для деятельности. Информацию он схватывал на лету. Решение принимал моментально…
Поворчав мотором, «Машка» завелась. Проехав километров семь, вновь остановилась возле афганского поста. Афганский пост — это танк, стоящий на обочине. Еще один такой же был при въезде в Кандагар, напротив ооновского городка. Из танка вылезают афганцы — машут руками, что-то кричат. В районе камыша, до которого не более двухсот метров, слышатся разрывы и автоматная очередь.
— В чем дело? — спрашивает шеф.
Афганцы оживленно жестикулируют:
— Шурави, туда нельзя. Плохо. Засада! Афганскую «Волгу» захватили!
— А вы чего здесь стоите? Давайте вперед, на выручку, — призывает их шеф.
— Нельзя, начальник, дастур нист (нет приказа), — отвечают.
— К черту дастур! Давайте вперед, — настаивает Игорь Митрофанович.
— Нет. Без приказа никак нельзя.
Да, это — Афганистан! Крыша на голову будет падать, а афганец не пошевелится — нет дастура, и все! Даже если наступит всемирный потоп, он все равно будет спать. Приказа нет! Для оценки подобных ситуаций в Афганистане родилось хорошее определение — афганский вариант, или проще — афган — вариант. Я не знаю, кто его первым придумал. Скорее всего, наши братья — чекисты из далекого декабря 1979 года, а может, ребята — «каскадеры» (бойцы отряда особого назначения КГБ СССР «Каскад»).
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Старший прапорщик Сергей Ефимов вроде бы навоевался вдосталь. За его плечами три года в Афгане в должности командира взвода. Вернулся оттуда с орденом Красной Звезды. Но почему-то его продолжает тянуть на войну. Он не может сидеть дома, пока в горячих точках погибают молодые, необстрелянные пацаны. И прапорщик снова возвращается в горы. На этот раз — в Чечню. И вот он вместе со своей группой выходит на реализацию разведданных в «зеленку»…
Костя по прозвищу Беспросветный, отсидев за убийство своего командира-предателя, выходит на свободу без малейшего понимания, как дальше жить. Идти ему, по большому счету, некуда: нет теперь ни жены, ни дома. Да и на приличную работу с такой биографией не устроишься… Но судьба дает ему шанс переиграть свою жизнь. В составе Добровольческого русского отряда Костя отправляется на гражданскую войну, идущую на территории бывшей Югославии. Ему, боевому офицеру, прошедшему пекло Афгана, убивать не привыкать. Теперь это — его ремесло.
Николай Прокудин служил в Афганистане в 1985–1967 годах в 180 МСП 108 МСД. Судьба берегла его, словно знала, что со временем Николаю суждено стать писателем и донести людям правду об одной из самых драматических страниц истории нашей страны.
Горы и ущелья Афганистана. Песок, раскаленный зной. Залпы тысяч орудий… Душманы ведут жестокую войну против советских войск. В очередной схватке с «духами» у одного из блокпостов взвод специальной разведки во главе со старлеем Александром Калининым лицом к лицу столкнулся с отрядом коварного Амирхана. Первое сражение с врагом окончилось победой нашего спецназа. Но Амирхан — опасный противник. Он придумал хитрый план нового нападения. В ход на сей раз пойдут реактивные снаряды, которыми расстреливают советскую военную базу, офицеры в качестве заложников и даже один предатель из числа наших «спецов»…