Дневник нарколога - [5]
Я перебил его: «А откуда вы взяли у Зорина суицидальную вспышку?»
Ассистентка посмотрела на меня с недоумением, переходящим в сдержанное негодование. «Как это откуда? — сказала она. — Разве вы не читали направление?» — «Я говорю не с вами!» — сгрубил я и тут же покаялся. Она посмотрела на меня с прищуром: «Может быть, мне вообще выйти?» — «Может быть…» Меня понесло…
Но выйти она и не подумала. Она даже не обиделась. По крайней мере, мне так показалось. Они в два голоса, по очереди, начали растолковывать мне, что такое современный взгляд на врожденную патологию. Впервые в жизни я убедился, как трудно вести диалог с тыла и фронта. Сейчас, когда я вспоминаю все сегодняшние события, это для меня совершенно ясно. Тогда же мне казалось, что я кладу их на обе лопатки. Наш спор закончился, как мне думалось, моей победой — я потребовал сразу же собрать консилиум и с участием главного обследовать Зорина. В. согласился. Но какая же, к черту, это победа? Вместо того чтобы немедленно Зорина выписать, я потребовал его обследовать. Тем самым как бы подтвердил правоту В., признал основательность его домыслов. Так само твое вступление в спровоцированный спор уже в какой-то мере выгодно демагогу…
После обеда, когда в кабинете собрались главный и невропатолог, санитар привел из палаты Зорина. Я решил подбодрить его и подмигнул ему. И вдруг меня словно ошпарили кипятком. Зорин посмотрел на меня с такой ухмылкой, так презрительно сложились его губы, что я не выдержал и отвернулся. «Кто-то из нас и впрямь чокнулся!»— сказал Зорин. Голос его дрожал. Надо было немедля прекратить обследование и, если он не хочет лечиться, тотчас же выписать этого алкоголика! Но было уже поздно.
В. начал обследование в традиционном ключе. (Невропатолог сказал, что ему нечего добавить к тому, что он записал в истории болезни раньше.) Главный не вмешивался. «Вам снилась когда-нибудь атомная война? — сыпал вопросами
В. — Да? Нет? Отвечайте!»
— «Снилась! — почти выкрикнул Зорин и вдруг вскочил. — А вам?»
В. встал, чтобы обследовать зрачки Зорина. Я не успел (или не захотел) вмешаться. В. начал давить на глазное яблоко, Зорин вдруг побелел, крылья его носа шевельнулись, он отступил шаг назад. В. продолжал проверять его на рефлекс Ашнера.
«Прочь!» — выкрикнул вдруг Зорин и сильно ударил В. по руке.
Зорина, вырывающегося из объятий санитара, увели, а я впервые в жизни почувствовал себя предателем…
Главный даже не стал меня слушать. В. скромно молчал, что-то записывая с фальшиво-усталым видом.
19 декабря.
Только что вернулся домой из пятидневной командировки. Я вновь побывал там, где так неудачно началась моя наркологическая деятельность. Город встретил меня снегом, тишиной и… мороженым, которое поедается на двадцатиградусном морозе пассажирами пригородных поездов. В моей квартире продолжаются слеты «веселых и находчивых». Областная психиатрическая больница функционирует без меня не хуже. В. защитил диссертацию. Невропатолог собирается уходить на пенсию. Главный встретил меня чуть ли не с поцелуями, но я притворился спешащим, и разговора не состоялось. Впрочем, я действительно торопился. Мне необходимо было побывать в одной из районных больниц. Для поездки облздрав выделил мне машину. Вся эта командировка была интересна лишь в том смысле, что я неожиданно встретил… Зорина. Я уже уезжал в Москву. Он сам окликнул меня. Мы поздоровались. Его рука была сухая и твердая. Я уловил в его глазах огонек легкой насмешки, который сразу исчез. Зорин был в серой пушистой кроличьей шапке, в дубленом черном полушубке. Такие дубленки выдаются в северных спецэкспедициях. Оказывается, он ехал в отпуск, к себе на родину, в деревню. У нас обоих было достаточно времени. Мне хотелось есть, и я не знал, что делать. Я не решался идти с ним в ресторан. Но он сам предложил зайти туда…
Мы разделись и устроились за двухместным столом.
Я испытывал не только профессиональное, но и чисто человеческое любопытство. Сейчас попытаюсь полностью восстановить в памяти наш разговор.
Он. Выпьем? За нашу встречу…
Я. Не пью, Константин Платонович.
Он. Даже пиво?
Я. Даже пиво. Впрочем, пиво иногда пью.
Он. Что ж, выпьем пива.
Я вновь уловил легкую, добродушную насмешку в его голосе, в блеске глаз и манере почесывать за ухом. Я едва сдерживал раздражение. Один вид пивных бутылок вызывал во мне желание встать и уйти. Я не хотел присутствовать при этом омерзительном сеансе превращения человека в скотину.
Было стыдно ощущать себя и виновником очередного запоя. Зорин, словно почуяв мои мысли, сказал: «Не бойтесь, я не пьяница».
Я. К сожалению, так говорят все. Когда вас выписали?
Он. Меня не выписали. Я от них сбежал. Почти сразу после вашего увольнения…
Я. Мне хочется попросить у вас извинения.
Он. Да ну, что вы!
Я. Не надо?
Он. Ну, извинитесь, если вам будет лучше от этого. Но я-то все понимаю.
Я. Что?
Он. То, что все произошло по вашей неопытности. Вы действовали методом исключения. Вы и тот врач…
Я. Вы считаете, что мой диагноз был неправильным?
Он. Конечно. Вы исходили из самого худшего…
Я. Нет. Я исходил из объективных данных.
Он. Может быть. Но по неопытности вы поменяли местами причину и следствие.
Лауреат Государственной премии СССР писатель Василий Иванович Белов — автор широко известных произведений — «За тремя волоками», «Привычное дело», «Плотницкие рассказы», «Воспитание по доктору Споку», «Кануны» и других.Новая книга «Лад» представляет собою серию очерков о северной народной эстетике.Лад в народной жизни — стремление к совершенству, целесообразности, простоте и красоте в жизненном укладе. Именно на этой стороне быта останавливает автор свое внимание.Осмысленность многовековых традиций народного труда и быта, «опыт людей, которые жили до нас», помогают нам создавать будущее.
В сборник входят сказки русских писателей XX века: М. Горького, П. Бажова, А. Толстого, Ю. Олеши, К. Паустовского и других. Составление, вступительная статья и примечания В. П. Аникина. Иллюстрации Ф. М. Лемкуля.
Юбилейное издание книги рассказов Василия Белова приурочено к семидесятипятилетию писателя. Читателя ждет новая встреча с известными произведениями, по праву признанными классикой отечественной литературы. Рассказы писателя занимают важное место в его творческой биографии. Их публикация — реальное подтверждение живой связи времен, к которой стремится Художник в своих сочинениях, отражающих проникновенный диалог между поколениями.
Замечательный русский писатель Василий Белов увлекательно рассказывает детям о том, как в обычной вологодской деревне вместе с людьми дружно живут домашние животные — коровы, кони, козы, куры, гуси, поросята, кошки, собаки, кролики… Рядом и вокруг — леса, реки, озера, поля, холмы, проселки, дали, небеса. В чащах и просторах — свои хозяева: медведи, лоси, волки, лисы, зайцы, тетерева, воробьи, синицы, вороны, хорьки… И у всех — особенные характеры, повадки и странности. Красочно и ярко вторит образам писателя талантливый русский художник Антон Куманьков.
«Кануны» Василия Белова — первая книга многопланового повествования о жизни доколхозной северной деревни конца 20–х годов.
В повести В.Белова рассказывается о жизни старого колхозника Егорыча, бригадира Николая Ивановича и тракториста Лешки, которые на несколько дней приезжают в город. Здесь с ними происходит ряд курьезных происшествий, но они с находчивостью выпутываются из неожиданных ситуаций…
Герои Владислава Владимирова — люди разных возрастов и несхожих судеб. Это наши современники, жизненное кредо которых формируется в активном неприятии того, что чуждо нашей действительности. Литературно-художественные, публицистические и критические произведения Владислава Владимирова печатались в журналах «Простор», «Дружба народов», «Вопросы литературы», «Литературное обозрение» и др. В 1976 году «Советский писатель» издал его книгу «Революцией призванный», посвященную проблемам современного историко-революционного романа.
Геннадий Юшков — известный коми писатель, поэт и прозаик. В сборник его повестей и рассказов «Живая душа» вошло все самое значительное, созданное писателем в прозе за последние годы. Автор глубоко исследует духовный мир своих героев, подвергает критике мир мещанства, за маской благопристойности прячущего подчас свое истинное лицо. Герои произведений Г. Юшкова действуют в предельно обостренной ситуации, позволяющей автору наиболее полно раскрыть их внутренний мир.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эпизод из жизни северных рыбаков в трудное военное время. Мужиков война выкосила, женщины на работе старятся-убиваются, старухи — возле детей… Каждый человек — на вес золота. Повествование вращается вокруг чая, которого нынешние поколения молодежи, увы, не знают — того неподдельного и драгоценного напитка, витаминного, ароматного, которого было вдосталь в советское время. Рассказано о значении для нас целебного чая, отобранного теперь и замененного неведомыми наборами сухих бурьянов да сорняков. Кто не понимает, что такое беда и нужда, что такое последняя степень напряжения сил для выживания, — прочтите этот рассказ. Рассказ опубликован в журнале «Наш современник» за 1975 год, № 4.
В книгу вошли роман «Воскрешение из мертвых» и повесть «Белые шары, черные шары». Роман посвящен одной из актуальнейших проблем нашего времени — проблеме алкоголизма и борьбе с ним. В центре повести — судьба ученых-биологов. Это повесть о выборе жизненной позиции, о том, как дорого человек платит за бескомпромиссность, отстаивая свое человеческое достоинство.
Новый роман грузинского прозаика Левана Хаиндрава является продолжением его романа «Отчий дом»: здесь тот же главный герой и прежнее место действия — центры русской послереволюционной эмиграции в Китае. Каждая из трех частей романа раскрывает внутренний мир грузинского юноши, который постепенно, через мучительные поиски приходит к убеждению, что человек без родины — ничто.