Дневник москвича. Том 1. 1917-1920 - [149]
Сегодня у нас в квартире огромное торжество, велия радость, давно и с вожделением желанное событие: в лучшей комнате, обставленной с претензией на изящество, под лепной потолок, на паркетном лощеном полу поставлена среди комнаты… железная печка, от коей поперек комнаты протянулись железные же трубы и вонзились в карниз под потолком, наскоро замазанный грязной глиной, а дальше пошли в ванную комнату. И это делается теперь во всех квартирах, даже в действительно «изящных», или роскошных, т. е. в тех, собственно, где было блаженной памяти центральное отопление. И чего стоило такое «обзаведение»? Во-первых, обязал себя на всю жизнь пред своим сослуживцем Михаилом Андреевичем Колесовым, переведенным из Москвы на провинциальную службу, и из уважения ко мне, старому его начальнику, или из жалости, как к обнищавшему буржую, уступившим нам эту благодетельную печку с комплектом труб бесплатно (он мог бы продать ее за 5–6 тысяч рублей, а она снова-то заплачена, кажется, 6 р. 50 к.); во-вторых, мы целую неделю думали, как бы ее устроить, т. е. приладить домашними средствами, но ничего не сумели такого сделать и героически решили пригласить печника, которому и отсыпали за установку такой машины ни много ни мало 2.100 р.! Жалко, конечно, такой прорвы денег и трудно нам, но я надеюсь, что сегодняшнее торжество, при всем благополучии, через месяц пересмотрится нами, переоценится и тогда мы будем хвалиться: вон как дешево мы устроили свою печку!
23 нояб./6 декабря. Вчера был в церкви Гребенской Божьей Матери, что на Лубянской площади. Там шла всенощная с участием не одного, а целых восьми «гастролеров» и потому церковь была битком набита. Служил популярный молодой ученый священник Калиновский, сказавший пред «Хвалите Имя Господне» сильную проповедь. Пел так называемый «художественный квинтет» одного из талантливейших современных духовных композиторов П. Г. Чеснокова с его личным участием. Служили еще трое самых голосистых протодьяконов: К. В. Розов, Кигаев и Солнцев, соревнуя друг перед другом в силе и красоте голосов. Точно «состязание певцов» из Тангейзера. Но, слов нет, Розов — единственен. К тому же он не только первенствовал в диаконской службе, но еще участвовал и в квинтете, причем пел соло в «Блажен муж», «Ныне отпущаеши» и «Хвалите». Удивил всех не только силой своего голоса, но и умением справляться с ним. Такой громадный голос на фоне четырех несильных голосов квинтета не казался чудовищным и был в крепкой и сладкоголосой спайке с «товарищами» по квинтету. Он же читал и «Шестопсалмие», читал так выразительно, внятно и задушевно, что его чтение задержало в церкви всех тех, кто в этот момент выходят на улицу «покурить». Да ведь это в своей отрасли искусства прямо Шаляпин, и недаром каждое его участие в церковных службах и в духовных концертах привлекает столько публики.
Но опять скажу: не радует меня стечение молящихся на такие службы, и это уже не молящиеся, а просто «публика», жаждущая зрелищ. С другой стороны: что же делать духовенству, Розовым, Чесноковым, когда ряды богомольных людей так поредели? Поневоле станешь подлаживаться под вкусы «публики»!
Дровяные труды продолжаются, но чего их записывать теперь, если пол-Москвы только и думает о том, где бы достать дров?!
Взяты Сумы, Прилуки, Остер, Ромны, Каинск, Лохвицы, Гадяч, Павловск (Южный) и Акмолинск.
Вчера открылся в Большом театре 7-й съезд Советов. Собрались 1.109 депут., из коих 885 коммунистов. На первом заседании постановлено послать предложение немедленно начать мирные переговоры всем державам Антанты, «всем вместе и порознь», как сказано в резолюции по поводу этого постановления.
Самые интересные речи, конечно, Ленина и Троцкого. Последний, предложил (и принято) исключить из состава почетных членов ВЦИК австрийского знаменитого коммуниста Фридриха Адлера, ибо тот сказал своим товарищам: «Глядите на Россию, глядите на Венгрию, как там рабочие борются против буржуазии, но не подражайте им…»
Освобожден Рдек и будет участвовать в Юрьевских переговорах о мире с прибалтийскими правительствами, изъявившими, наконец, согласие начать таковые.
26 нояб./9 декабря. Взяты Пирятин и Белгород.
Рост цен на все, на все неумолимо продолжается: молоко 130 р. кружка, сахар 1.200 р., песок 700 р., сахарин 50 р. гр., одна стеариновая свечка 250 р., керосин 240 р. ф., хлеб 200 р. ф., дрова на рынках за мешок 700 р., сено 1.000 р. п., овес 4.000 р. п. (так что «харч» лошади в день обходится 3.500 р. — кроме содержания извозчика, экипажа и сбруи: вот тут и удивляйся недостаточности извоза!), спирт 5.000 р. за бутылку, картошка 50 р. ф., пшено 250 р. ф., ржаная мука 9.000 р., спички 50 р. кор., масло коровье 1.700 р., подсолнечное 1.300 р., восьмушка махорки 100 р., валенки 8.000 р., коровье мясо 400 р. ф., конина 150 р. ф., соль 400 р. ф. и только капуста, слава Богу, как будто не дорога — 15 р. ф.
Несколько дней стоит оттепель, но снега еще достаточно для хорошего санного пути.
Хочется выпить водки, закусить семгой, но приходится питаться чаем, картошкой, черным хлебом, капустой и пшенной кашей, и благодарим Создателя за такое питание, а насчет водки и семги это я только пошутил. Говорят, что есть люди, зарабатывающие теперь полмиллиона рублей в месяц, так те вот и пьют водку, а я пока что получаю в месяц такое жалование, которого хватит лишь на покупку одного валеного сапога… Так я писал своему племяннику в Симбирск, с хитро-затаенной целью: разжалобится, мол, и пришлет из своего чернозема почтой полпудика сухариков.
