Дневник мирного жителя города Грозного - [20]
Курс доллара 3603 рубля (может быть ошибаюсь). Опять затарахтели автоматы, толи имитатор, и вот так постоянно.
6. I. 1995 г. Утро. Проснулся с петухами, как говорят. Ещё темно. Где-то около 6.00. Всё спокойно. Газ горит. Начал готовить гречневую кашу. Постучал Володя и сообщил, что все женщины в подвале. Я думал, что работает имитатор и наотрез отказался уйти из дома. Он меня настойчиво приглашал зайти к нему. Из-за воздушных волн стало срывать плёнку с окон. Я кое-где её поправил. Под звуки обстрела готовлю кашу. Одновременно побрился, умылся и всё прочее, не в полном однако объёме. Позавтракал. Понаблюдал за зоной обстрела. Обстреливали район Богатырь — Минутка — прямо за Сунжей от нас (до железной дороги). Взрывы были видны цветками высоких разрывов. Было страшновато, но не особенно. Слышалось шипение, а после взрыв. Кое-где видно было, начались пожары. Обстрел был непрерывно с маленькими паузами. Вот сзади дома, слышно, прошла группа чеченцев. Слышны были их испуганные возгласы. Я оделся и пошёл к Володе. Он перед этим заходя, как я описывал выше, забрал у меня махорку. Ему нечего курить, я его понимаю, что это значит для курящего человека. Спустился к нему, постучал. Он был на выходе. Открыл. Я зашёл к нему. Мы стали разговаривать о войне. Из его разговора я понял, что он хочет, чтобы я находился у него, но я этого сделать не могу. У меня сильно развито чувство дома и, если я где-либо ночую вне, я просто не высыпаюсь и не отдыхаю. Беседу нашу нет смысла описывать, она касалась чисто житейских проблем. При всяком взрыве он пригибался, да и у меня не так уже было спокойно на сердце, но после выпитых у него 100 гр., я почувствовал себя намного лучше и уже завеселел и запел, но Володя на меня зашикал, и по делу, потому что рядом то и дело проходили боевики. Володя сготовил суп, и я, откровенно говоря, поел его с удовольствием. И, заверив его, что я приду часа через два, пошёл к себе домой. Поднялся к себе, как небо и земля, у меня лучше, светлее и теплее, просто я у себя дома и мне не нужны никакие условности, в смысле — то нельзя, это нельзя и т. д. А в это время, что пишу, постоянные обстрелы. Сейчас 12.50. Т= +2 С. Р.атм= 763, растёт или нет, не знаю, выбило из привычной колеи. Обстрел настолько интенсивный, что не знаешь работает имитатор или нет. «Хороший» день перед Рождеством.
7. I. 1995 г. 9.25. Т=+1,5 °C. Р.атм=760. Гора видна слабо. С утра (8.00) было тихо, но после заработал имитатор и не поймёшь шипенье, постоянный обстрел. Кого и чего обстреливают не понятно. Как всегда утренние дела. Пытаюсь согреть чай, но под непрерывным обстрелом это трудно психологически. Кто-то стучат. Я отзываюсь. Слышится возглас: «Живой!» Я выхожу, никого нет. Из разговора проходящих мимо, узнаю, что, вроде бы, воды нигде поблизости нет. Кроме газа ничего нет. Сегодня Рождество. Сколько продлиться такое положение неизвестно. Похоже мирный план вхождения в Грозный провалился, но вчера человек двадцать боевиков, ведя под руки раненого товарища, почти перебежками под этим обстрелом направлялись в сторону «Богатыря». Был почти целый день вчера у Володи. У него задумка уйти через Гойты, но я её не поддержал. В эту сторону уходить опасно, да и далеко. Аж до Ассиновской, по территории с враждебным населением.
Спустился к Володе. Поговорили. У него сильно сдают нервы. Когда я начинаю петь какой-либо фрагмент из какой-либо песни, он не выносит, нервничает. Началась бомбёжка. Перед этим пришёл Магомед. Он говорит, что вся Ленинская перепахана и разбита. Многочисленные жертвы и после бомбёжки в среду Шалей. Они после очередного налёта авиации спускаются в бойлерную. Вернее спускается Володя. Я и Магомед идём в свои квартиры. У меня в квартире все плёнки сорваны. Я пытаюсь снова их поставить. Снова налёт авиации. Взрывы. Все плёнки порваны. Выглядываю на переулок — бегут двое боевиков по направлению пекарни. Они с автоматами. Непрерывный обстрел нашего района. Имитатор работает. Он выдаёт пулемётно-автоматные очереди. Смотрю влево — там, возможно, взорвалась ракета с самолёта. В домах напротив выбиты почти все стёкла. Непрекращающаяся пальба. Это всё между 11.30 и 12.20. С угла спальни, глядя на окно справа вверху над софой осыпалась извёстка. Может быть снаряд угодил в наш дом. Кто-то по-соседству выбрасывает разбитые стёкла.
В районе за Минуткой слышны глухие взрывы. «Хороший» денёк. Что придумать? Плёнка в основном вся изодрана. Хорошо, что не поставил стёкла. Остался бы без стёкол совсем.
По городу везде пожары. Особенно в центре за 22-й школой. Как вроде бы кто-то собрался сжечь и разгромить город. Всё проводится методично, то в одном месте, то в другом, под звуки имитатора. Это просто всё ужасно. Кто занимается этим? Чего добивается? На углу Анисимова — Ивановский переулок собралась небольшая толпа. Обсуждают обстановку. Один говорит, что наш дом при обстреле дрожал. Смотрят в сторону первого подъезда и говорят, что какая-то квартира на втором этаже горит. Я перехожу на другую сторону, выхожу на балкон. Ничего особенного в доме не вижу, только возле Дворца спорта ГНИ что-то горит на земле. Уже 15.40. Постепенно темнеет. День пасмурный, угрюмый. Всё это действует угнетающе, обстановка всё ухудшается и ухудшается.
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эту книгу можно назвать книгой века и в прямом смысле слова: она охватывает почти весь двадцатый век. Эта книга, написанная на документальной основе, впервые открывает для русскоязычных читателей неизвестные им страницы ушедшего двадцатого столетия, развенчивает мифы и легенды, казавшиеся незыблемыми и неоспоримыми еще со школьной скамьи. Эта книга свела под одной обложкой Запад и Восток, евреев и антисемитов, палачей и жертв, идеалистов, провокаторов и авантюристов. Эту книгу не читаешь, а проглатываешь, не замечая времени и все глубже погружаясь в невероятную жизнь ее героев. И наконец, эта книга показывает, насколько справедлив афоризм «Ищите женщину!».
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.