Дневник Микеланджело Неистового - [62]
В помощи Бернардино я более не нуждаюсь и отсылаю его назад во Флоренцию. Один попытаю счастья при повторной пробе.
Никак не могу понять, за что злой рок преследует меня? Надо же было такому случиться, что даже знающий мастер недосмотрел и загубил статую. Планы мои рухнули, и все труды и старания пошли насмарку. Придется теперь, как отшельнику, запастись терпением и начинать все сызнова: проворно загрузить печь, вновь варить металл, чуть ли не зажаривая себя заживо, а главное, верить в успех, уповая на волю божью.
Если несчастья меня не оставят, я сам превращусь в бронзового истукана. Вот уж когда повеселятся здешние канальи и злопыхатели в Риме, которые так злорадствуют при любой моей неудаче. Июль 1507 года.
* * *
Здесь упорно ходят слухи о готовящемся заговоре и предстоящем возвращении изгнанных правителей Бентивольо. Если переворот сейчас действительно произойдет, когда болонцы почти не скрывают своей неприязни к папе, то мне несдобровать.
Меня все еще не оставляет мысль оповестить Юлия II о том самоуправстве, которое его легат чинит в городе и округе. Но если прямо обратиться к папе, то мое письмо может до него не дойти, будучи перехваченным заинтересованными лицами. Не исключено, что оно может попасть в руки самого легата или застрять в пути, поскольку адресованные папе послания вызывают повышенный интерес. Известно также, что письма частных лиц к папе неизменно распечатываются и уж тогда не одна сотня глаз с жадным любопытством знакомится с их содержанием... Так что заблуждаться на сей счет не приходится.
Придется, видимо, довериться влиятельному, но малозаметному в здешних краях человеку, который, ознакомившись с моим посланием, взял бы на себя труд лично вручить его Юлию II. Среди таких знакомых мне лиц можно было бы положиться на Франческо Алидози, кардинала Павии. Считаю своим долгом предпринять какие-то действия, дабы положить конец произволу папского легата и его присных. Никто не приносит столько бед здешнему населению, как он. И его ненавидят лютой ненавистью, как никого другого. Сидеть сложа руки, пока этот господин, злоупотребляющий доверием папы, вершит свое грязное дело, и боязливо помалкивать, словно воды в рот набрав, - это не что иное, как трусость, с которой я не могу мириться.
Однако в эти дни я не в силах вплотную заняться таким делом, ибо работа над статуей папы поглотила меня в полном смысле слова. Нахожусь я в состоянии какого-то экстаза. Мой облик изменился до неузнаваемости, все тело покрыто ожогами и струпьями. Изо дня в день бьюсь над бронзовой отливкой, которая на сей раз, кажется, удалась на славу. Когда статуя будет окончательно готова, все мои соперники вынуждены будут поумерить свой пыл и гонор.
Жара стоит несусветная. Нетрудно вообразить, что со мной стало от изнурительного труда, духоты и усталости, накопившейся за последние месяцы. Я вконец измотан, не знаю ни отдыха, ни покоя, сплю мало, даже не раздеваясь, а ем только тогда, когда вспоминаю о еде. Наступила середина беспокойного августа 1507 года.
* * *
Написал сегодня письмо для кардинала Павии, в котором прошу его собственноручно вручить папе мое послание, сохраняя все в строжайшем секрете. Написал - и словно освободился от груза, камнем лежавшего на сердце. Что ни говори, а живущие здесь люди нуждаются в неотложной помощи. Для большей уверенности в успехе моего начинания адресовал письмо на имя моего брата Буонаррото, который лично вручит послание в руки Франческо Алидози, кардинала Павии.
Запечатав написанное письмо, я ощутил вдруг пустоту и, чтобы заполнить ее чем-нибудь, вышел из дома. Давно уже не испытывал такого чувства легкости и спокойствия... Проходя по соборной площади, остановился перед фасадом св. Петрония, чтобы вновь полюбоваться великолепными изваяниями, которыми украсил портал мастер Якопо, сын ювелира из Куэрча-Гросса, укрепленного городка близ Сиены. Своими творениями он показал болонцам, на что способны тосканские ваятели. Уверен, что моя статуя достойно завершит начатое им дело. Мы с Якопо делла Куэрча * навеки оставим память о себе на фасаде главного болонского собора, хотят этого или не хотят местные наглецы и завистники.
* Якопо делла Куэрча (ок. 1374-1438) - скульптор, перешедший от отвлеченной условности готической традиции к гармоничным композициям, передающим драматизм реального мира. Оказал влияние на Микеланджело (рельефы на библейские темы на фасаде собора Сан-Петронио, Болонья; надгробие Иларии дель Карретто, собор, Лукка; мраморная купель в Баптистерии, Сиена).
Кстати, о моей статуе. В последние дни без устали полирую ее, особенно там, где отливка дала некоторые изъяны. Никогда не предполагал, что это занятие столь трудоемко и требует поистине ювелирной точности.
* * *
Этот день, которого я ожидал с таким нетерпением, наконец настал. День еще одной победы, одержанной мной над соперниками. Полная победа, которой я добился благодаря неустанному труду, сметая все, что мешало мне на пути к намеченной цели: злопыхательство, козни соперников, зависть, непонимание. Но победа досталась ценой нечеловеческих усилий. Думаю, что, кроме меня, никто не смог бы ее одержать. Вряд ли кто иной устоял бы в этой схватке, когда за горечью первой неудачи последовали волнения, связанные с повторной отливкой, и нескончаемый изнурительный труд. Никто не выдержал бы такого испытания, да и мои недруги со дня на день ждали моей погибели...
Что же означает понятие женщина-фараон? Каким образом стал возможен подобный феномен? В результате каких событий женщина могла занять египетский престол в качестве владыки верхнего и Нижнего Египта, а значит, обладать безграничной властью? Нужно ли рассматривать подобное явление как нечто совершенно эксклюзивное и воспринимать его как каприз, случайность хода истории или это проявление законного права женщин, реализованное лишь немногими из них? В книге затронут не только кульминационный момент прихода женщины к власти, но и то, благодаря чему стало возможным подобное изменение в ее судьбе, как долго этим женщинам удавалось удержаться на престоле, что думали об этом сами египтяне, и не являлось ли наличие женщины-фараона противоречием давним законам и традициям.
От издателя Очевидным достоинством этой книги является высокая степень достоверности анализа ряда важнейших событий двух войн - Первой мировой и Великой Отечественной, основанного на данных историко-архивных документов. На примере 227-го пехотного Епифанского полка (1914-1917 гг.) приводятся подлинные документы о порядке прохождения службы в царской армии, дисциплинарной практике, оформлении очередных званий, наград, ранений и пр. Учитывая, что история Великой Отечественной войны, к сожаления, до сих пор в значительной степени малодостоверна, автор, отбросив идеологические подгонки, искажения и мифы партаппарата советского периода, сумел объективно, на основе архивных документов, проанализировать такие заметные события Великой Отечественной войны, как: Нарофоминский прорыв немцев, гибель командарма-33 М.Г.Ефремова, Ржевско-Вяземские операции (в том числе "Марс"), Курская битва и Прохоровское сражение, ошибки при штурме Зееловских высот и проведении всей Берлинской операции, причины неоправданно огромных безвозвратных потерь армии.
“Последнему поколению иностранных журналистов в СССР повезло больше предшественников, — пишет Дэвид Ремник в книге “Могила Ленина” (1993 г.). — Мы стали свидетелями триумфальных событий в веке, полном трагедий. Более того, мы могли описывать эти события, говорить с их участниками, знаменитыми и рядовыми, почти не боясь ненароком испортить кому-то жизнь”. Так Ремник вспоминает о времени, проведенном в Советском Союзе и России в 1988–1991 гг. в качестве московского корреспондента The Washington Post. В книге, посвященной краху огромной империи и насыщенной разнообразными документальными свидетельствами, он прежде всего всматривается в людей и создает живые портреты участников переломных событий — консерваторов, защитников режима и борцов с ним, диссидентов, либералов, демократических активистов.
Книга посвящена деятельности императора Николая II в канун и в ходе событий Февральской революции 1917 г. На конкретных примерах дан анализ состояния политической системы Российской империи и русской армии перед Февралем, показан процесс созревания предпосылок переворота, прослеживается реакция царя на захват власти оппозиционными и революционными силами, подробно рассмотрены обстоятельства отречения Николая II от престола и крушения монархической государственности в России.Книга предназначена для специалистов и всех интересующихся политической историей России.
К трехсотлетию воссоединения Украины с Россией.
В книгу выдающегося русского ученого с мировым именем, врача, общественного деятеля, публициста, писателя, участника русско-японской, Великой (Первой мировой) войн, члена Особой комиссии при Главнокомандующем Вооруженными силами Юга России по расследованию злодеяний большевиков Н. В. Краинского (1869-1951) вошли его воспоминания, основанные на дневниковых записях. Лишь однажды изданная в Белграде (без указания года), книга уже давно стала библиографической редкостью.Это одно из самых правдивых и объективных описаний трагического отрывка истории России (1917-1920).Кроме того, в «Приложение» вошли статьи, которые имеют и остросовременное звучание.