Дневник Микеланджело Неистового - [60]

* Франча, Франческо Райболини (ок. 1450-1517) - болонский живописец, испытал влияние Перуджино, вел переписку с Рафаэлем. ("Св. Стефан", галерея Боргезе, Рим; "Пьета", Национальная галерея, Лондон.)

Франча слывет здесь человеком веселым и, насколько я могу судить, балагуром и острословом. И на сей раз, расставаясь со мной, он признался, что люди на его картинах получаются гораздо хуже, чем в жизни. По правде говоря, я не понял смысла его слов и после его ухода расхохотался. Но сегодня я понял, в чем дело, когда встретился с его сыном - молодым человеком, одетым с иголочки, как знатный синьор.

- Мой отец прислал меня сюда поприветствовать вас.

Это было поистине прекрасное видение. Мне показалось, что даже серые стены мастерской оживились и заулыбались, а у меня тут же поднялось настроение. Этого юношу по праву можно считать лучшим творением Франча.

Красота всегда сочетается с грацией, и в то же время она приносит окружающим радость. И сын болонского мастера - это поистине источник радости, которой так и светятся его лучистые глаза.

- Мой отец хотел бы завтра навестить вас, маэстро, чтобы показать вам свои рисунки.

Я вдруг почувствовал, как своими словами этот юноша разом развеял все сплетни и предвзятость, вставшие стеной между мной и его отцом. Характер мой таков, что, отдавая должное красоте, я тут же становлюсь податливым и способен даже изменять своим привычкам. Весь сегодняшний день прошел под впечатлением несравненной красоты сына художника Франча. Как же должен быть счастлив мастер, создавший подобный шедевр!

Закончу описание этого дня сообщением, которое меня очень огорчило. Мне стало известно, что завтра Юлий II отбывает в Рим в сопровождении своих приближенных, среди коих и мой друг Джульяно. Врачи, кажется, настояли, чтобы папа незамедлительно покинул Болонью, поскольку здешний "нездоровый" климат крайне вреден для его подточенного болезнью организма. Ко всему прочему, здесь объявилась чума, а посему лучше всего подальше держаться от Болоньи. Город объят нескончаемыми волнениями, которые подогреваются недругами Юлия II, и здесь царит голод...

Несмотря ни на что и невзирая на усталость, продолжаю трудиться денно и нощно над изваянием. Мое единственное сейчас желание - это поскорее завершить работу. Сплю и вижу тот час, когда смогу наконец покинуть Болонью. У меня такое ощущение, что земля начинает гореть под ногами.

Тем временем мой братец Джовансимоне продолжает докучать мне своим желанием приехать ко мне погостить. Странная блажь, словно Болонья - рай земной. Видимо, он не знает, что за чужестранцами шпионят тайные агенты, которых не замечаешь, но ими кишит весь город. Возможно, ему неведомо также, что Болонья живет по законам военного времени. Горе тому, кто хоть словом обмолвится о голоде, чуме или предстоящем отъезде папы. Нельзя вслух говорить и о венецианцах, ломбардцах, французах. Более неподходящего момента для приезда сюда не сыщешь. Уж не знаю, какую причину отыскать, чтобы разубедить моего брата.

Забыл упомянуть, что папа назначил своим легатом * в Болонье кардинала Сан Витале, которого я давно уже знаю. Здесь он слывет человеком решительным и смелым. Видимо, нужно обладать недюжинными способностями, чтобы быть назначенным папским легатом в столь суровое время.

* Легат - папский посланник, который может отстранять от должности епископов и осуществлять полную юрисдикцию по отношению ко всем прелатам в пределах определенной территории.

Всякий раз, когда мне случается стать очевидцем сложных перипетий, в которые вовлечены народ, правители и честолюбивые политики, я начинаю забывать, что я художник, и уподобляюсь летописцу, наподобие тех, что в былые времена скрупулезно отмечали происходящие на их глазах события. В любом случае я чувствую нерасторжимую связь с народом, а посему считаю своим долгом жить его интересами. Не понимаю художников, укрывшихся в своих мастерских и не замечающих бурлящей вокруг жизни.

* * *

Буонаррото пишет, что шпага пришлась не по вкусу Пьеро Орландини. Сожалею, что занимался этим делом. Видимо, сей господин побоялся выглядеть смешным, прогуливаясь по Флоренции со столь дорогим оружием. Отпишу брату, чтобы он предложил шпагу Филиппо Строцци. Люди, мнящие себя синьорами, не должны носить ценные украшения. Но оставим их в покое.

Статуя папы Юлия близка к завершению. Чувствую, что силы мои на исходе, и работаю на последнем дыхании. Лишь бы поскорее покончить с делом, мешающим моему возвращению во Флоренцию. Желаю, чтобы схожесть изваяния с оригиналом была как можно менее значительной. Особенно много времени отнимает работа над лицом статуи. Придавая изваянию Юлия II героический характер, хочу, чтобы "папские" черты могли лишь только угадываться. Кроме того, мой герой должен предстать как освободитель. Правда, пока не знаю, посчастливится ли папе Юлию снискать себе лавры освободителя, ибо события развиваются не в его и не в нашу пользу.

На этих днях меня дважды посетил папский легат, отметивший, что "изваяние мало походит на его святейшество". Все это явно некстати и вынуждает искать неприемлемые для меня решения, а быть может, даже нелепые.