Дневник космонавта - [105]

Этот вопрос еще раз напомнил о том, что старый мой подход справедлив и здесь нельзя выполнять работу, не понимая, для чего она, плохо представляя объект наблюдения. Правда, мы могли бы оправдать себя: мол, объем экспериментов у нас настолько большой, что многие из них можно выполнять и не вдаваясь в подробности об исследуемых объектах, а целиком положиться на специалистов. Но это для работы, а в длительном полете нам эти знания необходимы для жизни, в них наша духовная, интеллектуальная пища. Со временем мы почувствовали в ней потребность и стали настаивать, чтобы специалисты перед каждой работой ставили нам задачу, цель, средства, состояние проблемы, чтобы не вытягивали из экипажа вопросы, а сами помогали их ставить и отвечать на них.

Такое отношение Земли к экипажу, как к рядовым исполнителям, сформировалось на начальном этапе пилотируемых полетов, когда техника настолько быстро развивалась, что те, кто готовился к полетам, все время были на уровне учеников в погоне за ней, а Земля была более подготовлена, так как в создании и управлении полетом непосредственно участвовали разработчики, и поэтому их мнения и решения долго оставались определяющими. Этой погоне космонавтов за техникой не видно было конца. И тогда Сергей Павлович Королев и его первый заместитель В. П. Мишин решили, что летать в качестве бортинженеров должны специалисты КБ, прошедшие серьезную школу проектирования, разработки систем, расчетов, испытаний, управления полетом и работы на стартовом комплексе космодрома. То есть люди, знакомые с полным циклом работ при подготовке космической техники к летным испытаниям. Поэтому они, обладая инженерным опытом, получив в отряде космонавтов знания всех систем в комплексе, освоив опыт предыдущих полетов и приобретя навыки в управлении кораблем, станцией на тренажерах и в космических полетах, скоро поднялись в понимании возможностей техники и конкретных полетных ситуаций значительно выше узких специалистов, и наступило время, когда мерки доверия к экипажу и апломб кое у кого остались прежними. А возможности экипажа стали намного больше понимания Земли.

26 ОКТЯБРЯ

Провел контроль систем транспортного корабля в режиме консервации. Все нормально, небольшие изменения давлений в баках за счет температурных колебаний. В следующем сеансе связи высказал Земле замечание: «Вы приходите на смену раз в четыре дня и не всегда можете управлять своим настроением, много допускаете ошибок». Обиделись. Выходит сменный руководитель Виктор и говорит: «Валентин, ну, как дела? Будем работать? А то ты нас расстроил». Я даже растерялся от такой постановки вопроса. Говорю: «Парни, мы не расслабляемся, держитесь и вы». Всколыхнулись, и опять пошла работа.

Интересно бывает, утром встанешь, посмотришь в иллюминатор и день покажется то пасмурным, а то солнечным. На земле это понятно, облака. А здесь все зависит от положения Солнца над горизонтом и по отношению к плоскости орбиты, от чего меняется освещенность районов Земли, которые привыкли видеть яркими, солнечными. А может, еще от настроения?

Перед сном подготовили приветствие Центру управления полетом:

«Дорогие друзья, поздравляем вас со всенародным праздником Великого Октября. Шестой месяц мы с вами единым, большим экипажем выполняем сложную программу полета, и хотя нелегко бывает порой, но удовлетворение от проделанной работы, от полученных результатов, а главное, от вашего понимания и поддержки во многом сглаживает трудности нашей жизни на борту.

Мы не сверхчеловеки, а обычные люди, и приятно, когда в сеансах связи вы стараетесь помочь нам музыкой, новостями, добрым словом. Мы сердечно благодарны вам за коллективное профессиональное и человеческое участие, которое является залогом успешного выполнения задания Родины. Еще раз поздравляем вас, желаем доброго здоровья, счастья, успехов во всех делах и начинаниях, обнимаем каждого и каждую.

Верный ваш друг, экипаж Березовой — Лебедев».

27 ОКТЯБРЯ

День отработки методики автоматической навигации с визиром «Пума» в режиме 67. Все было хорошо, но система «Дельта» третий раз дает сбой в синхронизации времени, то есть машинное время и московское разошлись на один час и все полетело. Мы в недоумении, что делать дальше — программа дня на грани срыва. Земля молчит. Чувствую, специалисты думают не о сбое машины, а считают это моей ошибкой.

Напряжение растет, рекомендаций никаких, ушли на следующий виток. Спокойно, хотя на душе муторно, под свою ответственность выключил машину. Вручную построили базовую ориентацию, перезапустили вычислительный комплекс, по новой ввели программы и выполнили режим автономной навигации. Затем вызвал из машины координаты положения осей станции в пространстве, сравнил их соответствие с координатами опорных звезд. Совпадение оказалось очень высоким. Земля довольна, но осадок от их растерянности и сомнений остался. В сеансе не выдержал и сказал Игорю Николаевичу, специалисту по «Дельте», что в трудностях надо быть товарищами, а не наблюдателями. Он ответил: «Валентин, извини, я понял». Баллистики попросили оценить, как обстоят дела с гравитационной ориентацией. Посмотрели, по визирам отклонение от вертикали по тангажу и крену — градуса 3, так что все хорошо.