Дневник княжны Варвары Туркестановой, фрейлины Ее Императорского Величества Марии Фёдоровны, за 1818 год - [3]
Митава, 1 сентября.
Этим утром, когда Софи и я занимались своим туалетом, к нам в комнату вошла старая худая женщина с листком бумаги в руках. Она спросила, как можно передать прошение императрице. Я ответила, что это обычно происходит в тот момент, когда Ее Величество собирается садиться в карету. Однако подобный способ не подходил даме, ибо она сказала, что опасается полиции. Поскольку она горько плакала и рассказывала мне о своей бедности, я решила взять у нее прошение и спросила, чего же она хочет. Женщина поведала, что она очень бедная, что ее дочь замужем и обременена большой семьей и не в состоянии содержать мать. Наконец она сказала, что просит императрицу помочь ей и в частности оказать милость и вызволить ее из Риги. Я сказала, что вне всякого сомнения вдовий дом мог бы ей стать пристанищем и что она должна попросить в нем место. «Нет, — возразила дама, — я не хочу попадать во вдовий дом; меня гораздо больше бы устроило, если бы Ее Величество взяла меня к себе в качестве чтицы, одним словом, приблизила бы меня к своей особе». Представляете, как я изумилась! Я вновь внимательно посмотрела на просительницу, а когда заметила, что она совершенно беззубая, едва сумела удержаться от смеха. «Вот, — сказала я про себя, — достойная чтица!» Тем не менее, я взяла ее прошение и сейчас она находится у Вилламова. Эту историю я рассказала императрице, и она ее весьма позабавила.
Мы посетили мессу в церкви, примыкающей к замку. Оттуда направились в сиротский приют, затем во вдовий дом, потом в чудесную протестантскую церковь, где находится очень красивый орган, на котором для нас играли. После чего мы совершили прогулку по пригородам, полностью восстановленным после пожара 1812 года. Все дома там деревянные и построены по новому плану. Маркиз разбил очень милые променады. Он обсадил аллеи каштанами, которые вполне прижились. Возвратившись в замок, императрица узнала, что император посетил обсерваторию, и изъявила желание отправиться туда. Нам пришлось взбираться по 130 ступенькам. Однако сей труд был вознагражден по меньшей мере чудесным видом, открывшимся на Ригу, ее порт, Двину, усеянную кораблями, и просматривавшийся вдали город Динабург. Был устроен торжественный обед, где присутствовали важные особы и десяток дам; некоторые из них были весьма любезными. Моей соседкой оказалась госпожа Будберг, урожденная Кампенхаузен. Беседа с ней доставила мне удовольствие. Она провела восемь лет за границей и обо всём очень интересно рассказывает. Выйдя из-за стола, мы сели в карету, покинули Ригу и в девять часов приехали сюда. Герцог и герцогиня Вюртенбергские специально прибыли в Митаву, чтобы увидеть императрицу. Нас разместили в прекрасном особняке. Дворяне дали за свой счет ужин; и теперь, когда всё закончилось и все разошлись, я вернулась к своим обязательствам. Вот, что произошло сегодня. Император, проезжая эти места, объявил о даровании свободы крестьянам Курляндии. Он принял депутацию, которая засвидетельствовала ему благодарность от имени освобожденных. Он был весьма доволен.
Мезоттен, владения графини Ливен, 2 сентября.
Этим утром в Митаве к нам приехали представиться несколько дам. Нам также нанесла визит семья герцога Вюртенбергского. Мы договорились, что завтра мы поедем к ним в Грюнхофф, замок в окрестностях Митавы, где живет герцог. Граф Медем, предводитель дворянства, просил императрицу посетить капитул этого города, поэтому перед тем, как отправиться в дорогу мы приехали к этим дамам, которые во главе аббатисы ожидали нас у ворот. Они были одеты в черные одежды, перехваченные голубой лентой с белой каймой. Обитель эта основана госпожой Бисмарк, сестрой знаменитой герцогини Курляндской. Впрочем, я совершила бы ошибку, если бы подробно описывала заведение этого капитула, поскольку рассказать вам о нем может ваш племянник, князь Григорий, ведь именно туда поступила его дочь Варинька[5]. Простившись с этими дамами, мы отправились в Мезоттен, и несмотря на то, что герцог Вюртенбергский пугал нас плохими дорогами, мы нашли их весьма хорошими. За три часа мы проделали путь в пять с половиной миль. Графиня оказала нам чудесный прием. Она провела нас через триумфальную арку, во дворе нас ожидал караул, стреляла пушка; словом, встреча была обставлена очень помпезно. Замок очень красивый. Он выстроен в современном стиле, потолки очень высокие, а сами комнаты восхитительно пропорциональны. Обстановка очень скромная, но необычайно чистая. Паркет, красивые зеркала, люстры, лампы, одним словом, ни в чем нет недостатка. Вассалы, впервые увидев свою госпожу, спешили засвидетельствовать ей радость, а она сама, не ожидав найти их столь счастливыми, так разволновалась, что я увидела, как она расплакалась.
Императрица сияла от счастья, что приехала в Мезоттен. А я испытала огромное удовольствие, вновь встретившись с Шопингом, который приехал сюда вместе с графом Иваном Ливеном. Нам устроили великолепный обед, играла музыка, подавали отменные вины всего было вдоволь. После обеда императрица ушла к себе, чтобы написать письма всем своим детям. Я вместе с Шопингом поднялась в свою комнату, где мы и побеседовали от души. Я говорила ему о Петербурге, а он мне — о своей жизни в деревне. Слушая его, я не могла отделаться от небольшого чувства зависти. Он независим, делает всё, что хочет, богат; что еще нужно для счастья? Он настолько наслаждается сладостью своего существования, что поклялся мне, что не испытывает более никаких желаний в данный момент. Вечером, решив доставить удовольствие графине, императрица составила ей партию в дурака
Книга повествует о «мастерах пушечного дела», которые вместе с прославленным конструктором В. Г. Грабиным сломали вековые устои артиллерийского производства и в сложнейших условиях Великой Отечественной войны наладили массовый выпуск первоклассных полевых, танковых и противотанковых орудий. Автор летописи более 45 лет работал и дружил с генералом В. Г. Грабиным, был свидетелем его творческих поисков, участвовал в создании оружия Победы на оборонных заводах города Горького и в Центральном артиллерийском КБ подмосковного Калининграда (ныне город Королев). Книга рассчитана на массового читателя. Издательство «Патриот», а также дети и внуки автора книги А. П. Худякова выражают глубокую признательность за активное участие и финансовую помощь в издании книги главе города Королева А. Ф. Морозенко, городскому комитету по культуре, генеральному директору ОАО «Газком» Н. Н. Севастьянову, президенту фонда социальной защиты «Королевские ветераны» А. В. Богданову и генеральному директору ГНПЦ «Звезда-Стрела» С. П. Яковлеву. © А. П. Худяков, 1999 © А. А. Митрофанов (переплет), 1999 © Издательство Патриот, 1999.
Скрижали Завета сообщают о многом. Не сообщают о том, что Исайя Берлин в Фонтанном дому имел беседу с Анной Андреевной. Также не сообщают: Сэлинджер был аутистом. Нам бы так – «прочь этот мир». И башмаком о трибуну Никита Сергеевич стукал не напрасно – ведь душа болит. Вот и дошли до главного – болит душа. Болеет, следовательно, вырастает душа. Не сказать метастазами, но через Еврейское слово, сказанное Найманом, питерским евреем, московским выкрестом, космополитом, чем не Скрижали этого времени. Иных не написано.
"Тихо и мирно протекала послевоенная жизнь в далеком от столичных и промышленных центров провинциальном городке. Бийску в 1953-м исполнилось 244 года и будущее его, казалось, предопределено второстепенной ролью подобных ему сибирских поселений. Но именно этот год, известный в истории как год смерти великого вождя, стал для города переломным в его судьбе. 13 июня 1953 года ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли решение о создании в системе министерства строительства металлургических и химических предприятий строительно-монтажного треста № 122 и возложили на него строительство предприятий военно-промышленного комплекса.
В период войны в создавшихся условиях всеобщей разрухи шла каждодневная борьба хрупких женщин за жизнь детей — будущего страны. В книге приведены воспоминания матери трех малолетних детей, сумевшей вывести их из подверженного бомбардировкам города Фролово в тыл и через многие трудности довести до послевоенного благополучного времени. Пусть рассказ об этих подлинных событиях будет своего рода данью памяти об аналогичном неимоверно тяжком труде множества безвестных матерей.
Мемуары Владимира Федоровича Романова представляют собой счастливый пример воспоминаний деятеля из «второго эшелона» государственной элиты Российской империи рубежа XIX–XX вв. Воздерживаясь от пафоса и полемичности, свойственных воспоминаниям крупных государственных деятелей (С. Ю. Витте, В. Н. Коковцова, П. Н. Милюкова и др.), автор подробно, объективно и не без литературного таланта описывает события, современником и очевидцем которых он был на протяжении почти полувека, с 1874 по 1920 г., во время учебы в гимназии и университете в Киеве, службы в центральных учреждениях Министерства внутренних дел, ведомств путей сообщения и землеустройства в Петербурге, работы в Красном Кресте в Первую мировую войну, пребывания на Украине во время Гражданской войны до отъезда в эмиграцию.
Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.