Дневник кислородного вора. Как я причинял женщинам боль - [23]

Да, я тоже в это не верю. Но и у лета были свои моменты. Элина была одной из девиц с карикатурной версией того, как должно выглядеть девичье тело. Она также была членом АА и поэтому по всем параметрам годилась для присутствия на Ежегодном Барбекю Сент-Лакруа. Она загорала на маленьком шатком шезлонге, когда ее пробудил от неги мобильный телефон.

Щелчком открыв его, она выдавила из себя следующие слова голоском по крайней мере в три раза выше, чем коэффициент ее интеллекта:

– Приветики, Джимми, я тут лежу поджариваю свои булочки. Хочешь прийти перевернуть меня?

Иисусе! Она выглядела как Софи Лорен, расположившаяся на фоне миннесотской лужайки. Трудно было не приписать шкворчание стоявшего поблизости гриля на ее счет. Под конец того дня я свирепо мастурбировал на эту картинку в прохладе своей собственной ванны. О да, и еще как!

Однако лето – не тот предмет, о котором мы собрались поговорить. С приходом сентября стало немного прохладнее. Это было самое славное время года. Листья сплошь сделались янтарными, воздух – свежим, а время от времени появлялся даже ветерок. О, радость-то какая! Наряду с этим поступило еще одно задание от BNV. Не такая уж и радость. На этой стадии меня тошнило от работы на этого заказчика. Уже сам вид их продукции на улице – у меня самого никогда не было машины – заставлял меня морщиться. И заставляет до сих пор. Но это не имеет значения, начальство потратило кучу денег, привезя меня в эту прекрасную страну, и хотело, чтобы я работал над ГРЕБАНЫМ – МАТЬ-ЕГО-BNV.

Ни одного предложения по продаже дома так и не поступило, так что у меня не было в руках никакого рычага, и я прикусил уже покрывшийся к тому времени шрамами язык и пробормотал что-то о том, что я в последний раз берусь за работу с этим дурацким автомобильным клиентом. Они знали, и я знал, что кивают мне в ответ только от скуки. Мы с копирайтером взялись за этот проект, и вскоре у нас получилось что-то не слишком отстойное. Затем нам понадобился фотограф. У меня сложилось впечатление – или оно было деликатно подсунуто мне хитрыми директорами компании, – что натюрморт-фотограф по имени Брайан Томкинсин мог бы внести интересные перемены. Натюрморт-фотографы, как правило, снимают ножи, вилки, обувь и всякое дерьмо. Машины – редко или никогда. Это, разумеется, заставило BNV понервничать, но недолго. Я подкупил их своим ирландско-английским акцентом и вскоре был уже на борту самолета, летя в Нью-Йорк на целую неделю фотосъемок. Это то, что я люблю в работе рекламщика больше всего. В норме ты получаешь крутой отель, оплату всех расходов, возможность на неделю, а то и больше, вырваться из Миннесоты, относительно достойное фото для своего «бука» (портфолио) и даже немного свободного времени для работы над новыми концепциями, которыми можно будет подкармливать пещь огненную. Получаешь передышку.

Все, что я знал о Нью-Йорке, я нахватался пять или шесть лет назад, во время празднования Недели св. Патрика. В сущности, я был пьян до изумления все время пребывания там, и этот город показался мне жалким, темным и опасным местом. Это, разумеется, был не тот Нью-Йорк, который встречал меня сейчас.

Был октябрь, и осень вступала в свои права в том районе, который, как я вскоре узнал, и был Сохо. Прекрасная для глаз, приятная для прикосновения, гипнотизирующая изобилием. Изголодавшемуся взгляду кого-то вроде меня казалось, что здесь всего слишком много. Цветов, запахов, текстур, национальностей… все это вы уже слышали. Фотостудия была – и сейчас находится – на Бродвее, прямо на губе Сохо, и на брови Ист-Виллидж, и на кончике клыка Нолиты. Помню, я все боялся смотреть по сторонам, чтобы не усугублять неизбежную печаль из-за необходимости отъезда.

Я ходил по магазинам. Неслыханная роскошь для меня. О, в Миннесоте тоже есть магазины, но в Нью-Йорке никто не спрашивал меня, откуда я родом. Им просто было, черт возьми, наплевать.

Боже, как же мне это нравилось!

Съемки прошли удачно, и хотя я был не в восторге от отеля, в который меня поселили, – «Рузвельт» на пересечении 31-й улицы и Мэдисон, – я оторвался, смотря порноканалы. А почему бы и нет, это же входило в оплачиваемые расходы. К тому же после первых трех дней пребывания отель сменили. В любом случае первые съемки машины проходили в другой части города, где была «сту-у-удия» побольше. Все равно не могу сказать, где это было; не так уж далеко от Бродвея – вот все, что я помню. Так что следующую стадию нужно было проводить из бродвейской штаб-квартиры Томкинсина.

Меня это устраивало. Я заглянул туда в первый день, и со мной обращались как со знаменитостью из тех, что помельче масштабом. Ясное дело, они просто лизали мне задницу, но этим трудно было не наслаждаться. В противном случае я стал бы критиковать уровень и мастерство исполнения. Почти как если бы я выставил задницу и сказал: «Простите, но вы немного промахнулись». Ужасно, право. Это вещи из тех, о которых не говорят. Они знали, что ты знал, что они знали, и т.д…. повторяющееся до бесконечности.

Так что под конец одного дня особенно успешного вылизывания задницы ко мне нервно приблизилась молодая девушка и спросила: