Дневник Гуантанамо - [96]

— Прошу, вытащите меня из этого сущего ада! — попросил я.

— Ты нескоро вернешься к основной группе заключенных, — сказала штаб-сержант Мэри. Ее ответ был суровым, но честным. Никто не планировал возвращать меня обратно. Они фокусировались на том, чтобы продержать меня в изоляции как можно дольше и вытащить из меня информацию.

В моей камере все еще ничего не было. Большую часть времени я тихо читал Коран. Остальное время я разговаривал сам с собой и обдумывал свою жизнь снова и снова, рассматривая самые худшие варианты развития событий. Я считал дырки в моей клетке. И насчитал их около четырех тысяч ста.

Может быть, из-за этого штаб-сержант Мэри начала с удовольствием давать мне головоломки, на разгадывание которых у меня уходило какое-то время.

— Если мы обнаружим, что ты врал нам, ты почувствуешь наш гнев, и мы заберем у тебя все. Все может вернуться к прежним временам, ты и сам это знаешь, — каждый раз говорил мне сержант Шэлли, давая головоломку.

Сердце колотилось, и я думал: «Какой же урод! Почему он не может просто позволить мне насладиться „наградой“, которую я получил за время, проведенное здесь?» Завтра будет новый день.

Я начал расширять словарный запас. Я взял лист бумаги и начал записывать слова, которые не понимал, а сержант Шэлли и штаб-сержант Мэри объясняли их мне. Если и есть в сержанте Шэлли что-то положительное, так это то, что у него обширный словарный запас. Не помню, чтобы хотя бы раз, когда я спрашивал у него какое-то слово, он не мог объяснить его мне. Английский был его единственным языком, хотя он заявлял, что может говорить на персидском.

— Я хотел изучать французский, но меня раздражало, как они разговаривают, и я бросил, — говорил он.

— «Капитан Коллинз» хочет встретиться с тобой через несколько дней, — сказала штаб-сержант Мэри.

Я был очень напуган. Я чувствовал себя комфортно без его визитов.

— Буду рад его видеть, — ответил я.

Я начал неустанно ходить в туалет. Кровяное давление безумно поднялось. Я думал о том, какой будет наша встреча. Но, слава богу, встреча с ним прошла намного легче, чем я ожидал. «Капитан Коллинз» пришел в сопровождении сержанта Шэлли. Он был, как всегда, практичен и короток.

— Я очень доволен твоим сотрудничеством. Помнишь, я говорил тебе, что предпочитаю цивилизованные разговоры? Я думаю, что ты представил нам 85 процентов того, что ты знаешь, но я уверен, ты поделишься с нами оставшейся информацией, — сказал он, открыв сумку со льдом, в которой лежало несколько пакетов сока.

— О да, я так счастлив! — сказал я, заставив себя выпить сок, чтобы выглядеть так, будто все нормально. Но было не нормально. Я подумал: «85 процентов — это очень много».

«Капитан Коллинз» посоветовал мне продолжить сотрудничество.

— Я принес тебе подарок, — сказал он, протянув мне подушку. Да, подушку.

Я принял подарок с фальшивой огромной радостью, и не потому, что я до смерти хотел получить подушку. Нет, я принял подушку как знак окончания физических пыток. Дома у нас была шутка о мужчине, который стоял голым на улице. Когда кто-то спрашивал его: «Чем я могу вам помочь?» — он отвечал: «Дайте мне ботинки». Именно это со мной и происходило. Все, что мне нужно, — это подушка! Но это было хоть что-то: в камере я все время перечитывал ее бирку.

— Помнишь, «капитан Коллинз» сказал, что ты укрываешь 15 процентов, — сказал сержант Шэлли спустя пару дней после визита мистера Зулея. — Я думаю, что твой рассказ о Канаде — бессмыслица. Ты знаешь, что у нас есть на тебя и что есть у ФБР, — продолжил он.

— Но тогда не бессмыслица? — спросил я.

— Ты и сам знаешь, — сказал он язвительно.

— Вы правы, я ошибся по поводу Канады. Если быть точным, то в Канаде я…

— Я хочу, чтобы ты записал все, что только что сказал. Это совершенно точно имело смысл, и я все понял, но я хочу, чтобы ты записал это.

— С удовольствием, сэр, — сказал я.

Я прибыл в Канаду, заранее запланировав взорвать Си-Эн Тауэр в Торонто. Моими помощниками были Ахмед, Мохаммед, Хасни и Рауф. Хасни отправился в Россию, чтобы добыть материалы для взрывчатки. Мохаммед написал программную модель взрыва, которую я сам проверил и передал на носителе данных Рауфу. Он должен был отправить модель вместе со всем планом шейху Абу Кватаде в Лондон, чтобы мы могли получить последнюю фетву от шейха. Рауф должен был купить много сахара, чтобы смешать его с взрывчаткой для увеличения мощности. Ахмед обеспечил финансирование. Благодаря канадской разведке план был раскрыт и обречен на провал. Я признаю, что я виновен в той же степени, что и другие участники, и мне жаль и стыдно за то, что я сделал.

Подпись, М. ульд Слахи

Когда я вручил текст сержанту Шэлли, он радостно его прочитал.

— Этот текст очень логичный.

— У нас товар, у вас купец, — сказал я.

Сержант Шэлли едва мог усидеть на месте, он хотел немедленно выйти. Полагаю, что он был ошеломлен, потому что достиг того, чего не смогли достичь другие следователи, несмотря на четыре года беспрерывных допросов, проводимых различными службами из более шести стран. Какой успех! У сержанта Шэлли чуть сердце не остановилось от счастья.