Дневник Души - [17]

Я сохранила то, что произошло, в секрете, не сообщив об этом опыте даже близким просто потому, что не могла найти подходящих слов. Но они не могли не заметить, что я изменилась. Я перестала интересоваться нарядами и приемами, предпочитая проводить время в одиночестве. С мужем былая страсть исчезла, уступив место глубокой любви. Я не могла больше продолжать с ним близкие отношения и, спустя 4 года, сама предложила ему разойтись и посоветовала ему взять в жены Мэри. Откуда-то я знала, что она его давно любит, и что он к ней не равнодушен. Мой муж согласился. Адвокат быстро оформил все бумаги о разводе. Подписав их, я села в карету и отправилась в путь. У меня не было никакого плана путешествия, я позволила сердцу выбирать направление движения, полностью доверившись воле провидения. Я чувствовала, что Бог защищает меня, и даже когда мы покинули освоенные территории, я оставалась спокойна. Я знала, что индейцы не любили европейских переселенцев, но чутье говорило мне, что они не тронут меня. Оно меня не подвело. Когда дорога привела меня к индейскому поселению и краснокожие мужчины в странных костюмах окружили мою карету, я просто вышла из нее и знаками поприветствовала их. Они настойчиво, но вежливо приказали мне следовать за ними. Я велела кучеру возвращаться назад, чем несказанно удивила их, и пешком, под охраной, подошла к хижине, находящейся на краю деревни. Навстречу мне вышел мужчина средних лет, одетый еще более странно. На ломанном английском этот мужчина объяснил мне, что является местным шаманом. Я почти не понимала его слов, зато он, казалось, понял, что со мной произошло. Он с трудом объяснил мне, что мой дух посетил Золотой Чертог, и вернулся, но никому не дано возвратиться оттуда неизменным. Он спросил меня, чего я хочу. Мне нечего было ему ответить. Он предложил мне остаться в племени. Я согласилась. Мне выделили отдельную хижину и часть в добыче охотников. Я учила детей английскому, а шаман учил меня различать травы и лечить людей. Мне было с ним хорошо, потому что он бывал там же, где и я, и знал Бога таким же, как я познала его.

Со временем я стала ему женой. Эти отношения, третьи в моей жизни, были совершенно иными, не похожими ни на брак по расчету с первым мужем, ни на страстную любовь со вторым. Мое сердце любило этого молчаливого мужчину со строгим обветренным лицом и глазами, похожими на глаза филина. Мое тело с готовностью отзывалось на его ласку, хотя мне казалось, что страсть покинула меня навсегда. Но я осознавала, что он скорее играет в отношения, наставляя и обучая меня. Благодаря ему я поняла то, что объяснить не возможно: посетила места, доступные многим только после смерти, и открыла двери, ведущие в никуда, но раскрывающие тайны и спасающие жизнь. Мы часто путешествовали с ним к Золотому Чертогу, к месту, где по верованиям индейцев пребывал их главный Бог, где всегда было лето и души, покидающие Землю, находили там свой приют. Мы набирались сил, мудрости и знаний, которыми потом делились с теми, кто еще жил. Много зим мы провели вместе и иногда, мне казалось, что я всегда так жила. Разводила огонь, носила воду, готовила еду, лечила травами и говорила на языке племени. Мы взяли с шаманом на воспитание двух детей, оставшимися сиротами, мальчика и девочку, и они радовали нас своими играми и смехом. Меня уважали, я была в мире с собой. Шаман мудро читал знаки, и племя процветало. Говорили, что я приношу им удачу. Так и было, пока на землях племени не нашли золото. В этот момент два моих мира встретились. На нас напали солдаты территорий, чтобы присвоить себе месторождение желтого металла. Я уговаривала вождя и шамана увести племя на другую стоянку, зная, что против винтовок у стрел нет шансов. Но их гордость и верность духам предков, не позволила им послушать меня. Убили всех. В том числе и двух моих детей, ставших давно родными, и мужа, который знал наперед, что умрет. Солдаты сохранили мне жизнь, увидев мою белую кожу, решив, что я пленница.

Меня отвезли в колонию, и спросили, откуда я. Я назвала имя своего бывшего мужа и попросила связаться с ним. Он приехал. Я с трудом узнала его, он меня тоже. Муж сильно постарел, да и я, с волосами, ставшими после резни в племени, в один миг седыми, совсем не была похожа на светскую даму, которую он знал и любил когда-то. Но, несмотря на годы разлуки, любовь продолжала жить в наших сердцах. Он ласково меня обнял и забрал домой. Мы ни о чем не говорили, но, казалось, он все знает и так. В поместье он мне выделил отдельный дом. Постепенно я оправилась от потрясения. Я встретилась с ушедшими в их мире. Они уверили меня, что им хорошо, и я могу жить дальше. И я жила. Меня навещали только мои дети, а затем их дети. Я торопилась передать им знания о травах, которое так долго служило людям, а теперь оказалось под угрозой исчезновения, пела им песни на языке индейцев и рассказывала им их сказки. Я с успехом лечила их от детских болезней и хворей. Но, к сожалению, травы не смогли сохранить жизнь моему второму мужу. В одну холодную зиму пришел и его черед уходить в Золотые Чертоги. Я и Мэри придали его тело земле. Она попросила меня переехать в основной дом, и я согласилась. Мы жили вместе, заботясь друг о друге и помогая друг другу. Однажды она сказала мне, что решила уйти, так как познакомилась с пожилым мужчиной, который хочет взять ее в жены. Я не стала им мешать, и вскоре я осталась в доме одна. Дети давно создали семьи и разъехались, навещая меня несколько раз в месяц. Я чувствовала себя спокойно одной, только зимой было холодно, а по ночам ко мне приходили духи тех, кто уже умер. Они звали меня за собой. Однажды, я согласилась пойти с ними. Сыграв на фортепьяно в последний раз свою любимую пьесу, я перенеслась в Золотой Чертог. Там было тепло.