Дневная книга - [66]

17

«Наши мысли – это только материал, из которого мы строим вокруг себя дом, который должен защитить и оградить нас от мира. Беда только в том, что мысли к этому не приспособлены, они мягки и гибки, они созданы не для этого. Чему они служат, мы еще не открыли…» (Лемпицка, в одной из бесед со своим гуру Зденикином).

Когда я спросил Зденикина, что он думает о Лемпицкой, он сказал мне:

– В иные моменты она могла видеть вокруг себя все так же, как этот мир видят ангелы.

– ?

– Словно у нее один глаз был глубже другого. В одном она носила день, в другом – ночь, левую сторону видела как правую, а правую как правую и всегда принимала во внимание соотношения: сколько на Земле воды по сравнению с сушей (3:1), сколько воды в ней самой по сравнению со всем ее прекрасным телом (3:1) и сколько есть Неба по сравнению с сушей звезд – и здесь всегда имея в виду то же самое соотношение 3:1. Короче говоря, она выглядела как некто, у кого давно перестали расти ногти.

18

В отчете Александра Клозевица о сновидениях я заметил, что один из персонажей этих снов постоянно перебирается из одного сна в другой, возникает там и действует и в одном, и в другом сне – и во сне госпожи Лемпицкой, и во сне господина Дистели. Речь идет о женщине-демоне из сна о смерти Пушкина, ясновельможной пани Марине Мнишек-Сандомирской, которая предрекает и Пушкину, и Дистели, что тот и другой умрут от живота. Переселившись в сон Лемпицкой, она предсказала смерть мальчику из сна, в которого превращалась Лемпицка, когда засыпала. Причем предсказала она ему двойную, андрогинную смерть, которая полностью реализовалась в жизни. Она сказала Цикинджалу, мальчику из сна Лемпицкой, в то время, когда он был уже взрослым мужчиной, следующее: «…погибнешь от огнестрельного оружия два раза, но один раз во сне, причем мужчиной, а второй раз наяву, женщиной!»

И это пророчество ясновельможной пани Сандомирской воплотилось в жизнь буквально. Майор Цикинджал во сне Лемпицкой погибает где-то на поле брани, но у него не одна, а две могилы. Обе могилы находятся во сне Лемпицкой. В то время как во второй могиле похоронен убитый Цикинджал, первая остается пустой, словно она ждет той смерти Лемпицкой, о которой пророчество говорит, что она произойдет наяву и будет женской, то есть смертью от руки Эрлангена.

19

Когда я направил Клозевицу требование написать официальный отчет о снах Дистели и Лемпицкой, он сначала пытался избежать этого, ссылаясь на то, что он не психиатр и не может как профессионал описывать и анализировать сны. Когда я обратил его внимание на то, что он располагает фонозаписями, содержащими описание этих снов, он ответил, что этим записям грош цена и что он вообще считает описание снов совершенно бессмысленным занятием:

«Сны нельзя водить под уздцы, как погонщик ведет осла в правильном направлении. А при попытке пересказать сон, всегда сталкиваешься с необходимостью тащить его за уздечку прямо вперед. Поэтому суду придется принять как должное неизбежную неуклюжесть моего отчета, которая неминуемо возникнет при нанизывании на нитку рассыпавшихся и разлившихся снов Дистели и Лемпицкой, отчета, имеющего целью продеть их сны сквозь игольные ушки фраз, слова которых – это всегда караван гусей, летящих один за другим в сторону юга…»

20

Интересно, что все три преступления этого года, получившие широкий резонанс в городе, были совершены из револьверов одного типа, редких и дорогостоящих. Это «Combat Magnum 586», использованный при убийстве Исайи Круза, управляющего букмекерской конторой на ипподроме, затем леди Хехт и почти одновременно с этим госпожи Лемпицкой. Эти револьверы держали три руки. Две нам известны – это Лемпицка и Эрланген, но третью, руку убийцы с ипподрома, мы не знаем.

21

Во время нашего с Лемпицкой посещения офиса «Symptom House» я ничего не сказал ей о том, что за несколько дней до похорон ее любовника, господина Дистели, я был в морге и видел его. Должен сказать, что такие ситуации в нашем ремесле дело обычное и что у меня накопился большой опыт изучения мертвецов любого вида.

Этот выглядел даже для покойника очень болезненно, и было очевидно, что и по ту сторону гробовой доски он долго и далеко не протянет. Кроме того, было видно, что он давно уже ясно и лично видел во сне свою смерть, но она была там настолько запутана в материю сна, что он ее просто не заметил. Поэтому она подстерегла его там, откуда он ее и не ждал. Другими словами, на основании фрагментов своих снов из будущего, которые продал ему Клозевиц, Дистели считал, что умрет от раны в животе, а потому надеялся, что рак горла, которым он болел, дело излечимое. И только тогда, когда обнаружились метастазы в животе, он понял, что это конец. Причем именно такой конец, который ему напророчили сны о Пушкине.

Что означает метастаза в моем случае? Должен ли и я в моем расследовании произвести своего рода метастазу, то есть перебросить внимание с того, чем занимаюсь сейчас, на какую-то другую сферу? Может быть, вместо тех, кого я преследовал до сих пор, следует искать каких-то других виновных?

22

Я навестил Эрлангена. После короткого приветствия показал ему фиолетовый платок из сейфа Лемпицкой и спросил, знаком ли ему этот предмет.