И тут наконец шквал доходит до берега, и нас накрывает ветром. Мы повисаем на зонтике вдвоем, удерживая как щит, и все равно боимся, что сдует. Перед глазами то Ленкино лицо с вздыбленными волосами, то что-то летящее алое, мешаясь с крепдешиновым горошком, двух цветов — кажется, мы обе сейчас мерилин!
— Мы лучше! — кричит Ленка мне на ухо, сквозь шум бури. — Мерилин — это, оказывается, актрисулька американская, фамилия Мурло, или Монро? И фильм есть, где у нее юбка взлетает, едва до пояса, и всего-то? И это с чего-то там считается одной из знаменитых сцен кино? У них даже аттракционы появились: вот ты в юбке идешь, на решетку вступаешь, а там вентилятор — представляешь, это как у нас качели-карусели! Нет, Ань, по мне, если сама и намеренно, а мужики смотрят, то это, как у них называется, стриптиз — тьфу! А если ветер случайно подул, и у тебя подол подняло, ты-то в чем виновата? Ну, ты же на пляж ходила, до войны? Так что не бойся — ай, накидку держи, жаль если улетит! Красиво выходит, в алом провожать и встречать — может, и впрямь, как ты говорила, традицией сделать?
Ну, Ленка, хорошо, что тебе пока не дали допуск к Главной Тайне! А Мишенька, выходит, меня с какой-то американской актриской сравнил? Обязательно попрошу у него дать мне тот фильм посмотреть, и другие с ней — неужели она красивее меня? Господи, о чем думаю, дура, ведь если она американка, Миша никак быть с ней знакомым не мог! Это у нас, помню, один письма самой Орловой писал, вздыхал о ней втайне. А в традицию ввести алые паруса надевать, когда мужья с моря возвращаются — почему бы нет? Как на СФ ввели: когда с победой возвращаешься, давать холостые выстрелы по числу потопленных врагов. Так отчего женщины не могут что-то придумать?
А рядом еще наши, в летящих алых накидках, стоят на ветру и смотрят вдаль, как групповой памятник женам моряков. Ветер треплет и рвет алые паруса, пытаясь сорвать и унести, бешено играет с платьями, зонтиками, шляпками и прическами — хлещет порывами как плетью, и делает все, чтобы прогнать, но напрасно — никто не уходит, пока корабль еще виден вдали.
Ты только возвращайся — я дождусь!
Ведь Ассоль не может забыть своего капитана? Выйти замуж за лавочника, родить ему детей, жить долго и счастливо — но тогда она будет уже жена лавочника, а не Ассоль.
