Дмитрий Ульянов - [63]

Хмелько предупредил, что завтра-послезавтра немцы будут в городе, и пообещал прислать подводу. Друзья распрощались. Это была их последняя встреча[41].

В сопровождении опытного проводника Ульянов выехал в Евпаторию. Там он был известен узкому кругу людей как санитарный врач Феодосийского уезда. Он не знал, что несколько дней назад трагическая судьба постигла комиссаров Республики Тавриды Антона Слуцкого, Яна Тарвацкого, Алексея Коляденко, Станислава Новосельского и друга Дмитрия Ильича еще по довоенному подполью Тимофея Гавриловича Багликова.

…21 апреля, не дождавшись корабля из Севастополя, члены ЦИКа Тавриды решили на автомобилях проскочить из Ялты в Феодосию, чтобы оттуда морем уйти и Новороссийск. Утром Алексей Коляденко позвонил в Алушту. К телефону подошел начальник милиции левый эсер Белов. Он заверил комиссара, что в городе Советская власть держится крепко, можно ехать спокойно, а сам тут же передал эскадронцам — главарям татарского контрреволюционного мятежа — встретить большевиков как следует.

У деревни Биюк-Ламбат татарские националисты устроили засаду, и члены правительства Советской Республики Тавриды были схвачены и доставлены в Алушту к Белову. Татары избили связанных комиссаров, затем раздели и втолкнули в каменный подвал купеческой дачи. Двое суток Белов зверски издевался над комиссарами-большевиками. На третий день в бухту вошел миноносец с десантом красных моряков, спешивших на выручку членов ЦИКа. Татарские националисты увели пленников в горы и в трех километрах от города изрубили шашками.

…Весть о мученической смерти членов правительства Советской Тавриды была получена Владимиром Ильичей вместе с фронтовой сводкой. Член реввоенсовета республики Семен Иванович Аралов сообщил также, что пока нет никаких сведений о наркоме здравоохранения Ульянове. Может, он в Новороссийске?

19 мая 1918 года на имя комиссара Черноморского флота поступила радиограмма. Реввоенсовет республики предписывал установить местонахождение Д. И. Ульянова. Командование флота радировало: в Новороссийск комиссар Ульянов не прибыл…

ЕВПАТОРИЙСКОЕ ПОДПОЛЬЕ

На рассвете пароконная подвода тихо въехала в Евпаторию. В город Дмитрий Ильич добрался в общем-то благополучно. Проводник оказался человеком боевым и бывалым.

Вскоре товарищ Андрей, так теперь называли подпольщики Дмитрия Ильича, уже работал врачом в евпаторийской городской больнице. Больница была превращена в опорный пункт большевистской партийной организации.

Шло жаркое лето 1918 года. Крымские большевики еще не могли противостоять хорошо вооруженным войскам оккупантов. За создание боевого партизанского отряда и взялся товарищ Андрей.

В середине августа уполномоченный ЦК КП(б)У Александр Иванович Находкин познакомил Дмитрия Ильича с двадцатилетним каменотесом Иваном Петриченко. По мнению Товарищей, он мог бы возглавить партизанский отряд. Иван Никифорович Петриченко был богатырского телосложения, с черными закрученными кверху усами на крупном загорелом лице, носил обувь самого большого размера. В Евпатории его хорошо знали. Это он год назад на глазах у прохожих, спасаясь от ареста, кулаком насмерть убил офицера. Тогда ему удалось спрятаться в Севастополе. Там летом 1918 года он вступил в большевистскую партию и в начале августа вернулся в Евпаторию, сколотил группу конных бойцов, которая вскоре была сильно потрепана в боях с белогвардейцами. И вот теперь он с горсткой людей скрывался вблизи от города, в Мамайских каменоломнях. Здесь он знал каждую пещеру.

Петриченко охотно согласился возглавить партизанский отряд, которому сам он дал название «Красные каски». Дмитрий Ильич пообещал достать оружие и боеприпасы, но предупредил, что боевые действия отряда должны согласовываться со всем партизанским движением в Крыму.

На плечи Дмитрия Ильича легли заботы по снабжению отряда оружием. В Симферополе по решению Совнаркома Тавриды была заложена база оружия. Предстояло связаться с симферопольскими подпольщиками. Получив явку, Дмитрий Ильич сам отправился в город. Уже через неделю у Мамайских каменоломен партизаны сгружали с подвод ящики с патронами.

Отряд начал боевые операции. Появились первые раненые. Партизанского госпиталя не было. И раненые сначала лечились в городской больнице. Но вскоре белогвардейская контрразведка (в Евпатории ее возглавлял полковник Демин) узнала, что раненые партизаны обращаются за помощью к врачам города. Комендант Евпатории издал приказ, запрещавший лечить раненых без разрешения оккупационных властей. За невыполнение приказа — расстрел.

Многие врачи города не рискнули более принимать раненых бойцов. И все же однажды обстоятельства вынудили Дмитрия Ильича обратиться к доктору Казасу.

Ночью при плотно закрытых шторах доктор Казас сделал трудную операцию девятнадцатилетнему пареньку — Сергею Немичу. Пробираясь в каменоломни, Сергей попал в засаду. Белогвардейская пуля засела в легком. Отстреливаясь, партизан вернулся в город и, оторвавшись от преследователей, укрылся в подвале грязелечебницы. Только следующей ночью он сумел добраться до товарища Андрея.

Партизанский отряд мужал в боях. И, несмотря на потери, рос численно. Партийный комитет направил в каменоломни около ста человек. Это были люди, готовые до последнего дыхания драться с врагами Советской власти. Зная коварство врага, партизаны забирали с собой жен и детей.