Дмитрий Донской - [183]
За спиной Москвы вставала грозная тень Орды. Новгород никогда не подвергался ордынскому погрому. В принципе никто, включая и самих татар, не был заинтересован в том, чтобы «резать курицу, приносящую золотые яйца». Однако перипетии московско-ордынских отношений нередко заставляли Даниловичей оказывать силовое давление на Новгород, требуя срочной выплаты долгов, предоставление кредита или иных услуг, преимущественно финансового характера. Владимирский трон оплачивался новгородским серебром.
«Хочешь мира — готовься к войне»
Древние римляне, кроме всего прочего, славились своей способностью отчеканивать мысли в звонкие афоризмы. Некоторые из этих афоризмов стали универсальной мудростью всех времен и народов. Si vis pacem, para bellum. Хочешь мира, готовься к войне. Этот тезис стал краеугольным камнем политической доктрины Великого Новгорода. Новгородцы не любили воевать, но постоянно готовились к войне: искали союзников, обновляли стены и башни, ковали мечи. И, может быть, именно поэтому Новгород по большей части жил в мире. Мелкие пограничные стычки с ливонскими рыцарями и шведами носили характер военно-спортивных мероприятий, необходимых для воспитания юношей и развлечения стариков.
Как уже говорилось, Новгород никогда не испытывал нашествия татарских полчищ. Об этом здесь знали только по рассказам «низовских» купцов и князей-наемников. Небывалое бедствие Северо-Восточной Руси — нашествие Тохтамыша — вызвало у новгородского летописца лишь легкий вздох христианского сочувствия. Кратко сообщив о разорении Московского княжества, он отмечает отъезд из Москвы Дмитрия Московского и других знатных лиц:
«Князь же великый, видя многое множество безбожных татар, и не ста противу им, и поиха на Кострому и с княгинею и с детми, а князь Володимер на Волок, а мати его и княгине в Торжок, а митрополит во Тферь, а владыка коломеньскый Герасим в Новъгород» (18, 378).
Летописец не ищет религиозного или политического оправдания поведению Дмитрия Московского, называя далеко не героическую причину его отъезда: многочисленность неприятеля.
Само нашествие Тохтамыша новгородский летописец объясняет Божьим гневом, нарушением заповедей. Следуя общему правилу, он ищет аналогии данному событию в библейских текстах и по памяти и с большими отклонениями от оригинала пересказывает то место из книги Левит, где говорится о благополучии соблюдающих заповеди и бедствиях для тех, кто их нарушает (Лев. 26, 3—17). В рассуждение вплетается устойчивое словосочетание «страх и ужас» из книги пророка Иеремии (Иер. 15, 8).
Нашествие Тохтамыша ослабило военный потенциал великого княжения Владимирского. Соответственно, сокращались возможности московской помощи Новгороду в случае крупных конфликтов со шведами, немцами или литовцами. С другой стороны, после катастрофы 26 августа 1382 года Русь должна была выплачивать огромную задолженность по ордынскому «выходу». Нетрудно было догадаться, что за этим «серебром» Дмитрий Московский скоро явится в Новгород. Наконец, нашествие Тохтамыша воскресило страх перед прямым нападением татар на Новгород…
Всё это вместе взятое заставляло новгородскую элиту позаботиться о безопасности города не только дипломатическими методами, но и постройкой новых военно-оборонительных сооружений (18, 379). Исследователи отмечают широкий размах этих работ. «По-видимому, именно сложностью отношений с Москвой объясняются предпринятые в 1383–1387 гг. грандиозные работы по сооружению валов и рвов Окольного города общей протяженностью около 9 км с деревянной стеной и каменными проездными башнями и на Софийской, и на Торговой сторонах Новгорода» (366, 241).
Дипломатической предосторожностью было и приглашение в Новгород в 1383 году крещенного в православие литовского князя Патрикия Наримонтовича — племянника Ольгерда. Практика приглашения литовских князей «на кормление» в новгородских «пригородах» (маленьких городах и крепостях) восходит еще ко временам Ивана Калиты (365, 277). С тех пор «передача „в кормление“ членам литовского княжеского дома пограничных городов на северо-западной границе Новгородской земли с обязательством „кормленщиков“ защищать доверенные им территории превращается в постоянный обычай вплоть до падения новгородской независимости в конце XV в.» (366, 239).
В период острого конфликта Ивана Калиты с Новгородом (1333–1334 годы) новгородцы призывали к себе «на кормление» литовского князя Наримонта Гедиминовича — брата Ольгерда. Его присутствие в городе должно было остудить воинственный пыл Ивана Калиты. Теперь ту же роль — и на тех же «пригородах» — призван был сыграть сын Наримонта Патрикий.
«А в Новъгород приихаша князь Патрикии Наримантович, и прияша его новогородци, и даша ему кормление: Орехов город (крепость на Ореховом острове у истока Невы из Ладожского озера. — Н. Б.), Корельскыи город (городок Корела на западном берегу Ладожского озера. — Н. Б.), и пол-Копорьи города (крепость близ южного берега Финского залива. — Н. Б.) и Луское село (центр Лужской волости на реке Луге. — Н. Б.)» (18, 379; 229, 209).
Владения Патрикия находились на северных и северо-западных рубежах Новгородской земли. Однако литовский меч мог быть поднят при любой опасности для Новгорода.
Тверской князь Михаил Ярославич (1271—1318) жил в страшные времена ордынского владычества. Первым из русских князей он нанёс поражение монголам в Бортеневской битве 1317 года, за что и поплатился жизнью, приняв мученическую смерть в Орде. А спустя несколько веков был причислен к лику святых и ныне почитается православными людьми как небесный заступник града Твери и всей Русской земли. Автор книги, доктор исторических наук, профессор Николай Сергеевич Борисов, рассказывает о жизни и деятельности тверского князя с максимальной подробностью и объективностью, привлекая все имеющиеся к настоящему времени исторические источники и восстанавливая сложную и многообразную картину борьбы Москвы и Твери за главенство над Северо-Восточной Русью в конце XIII — первых десятилетиях XIV века.
Эта книга посвящена великому князю Московскому, «государю всея Руси» Ивану III. Уже современники называли его Иваном Великим. Его политические достижения неоспоримы: он сплотил разобщенные русские земли в могущественное Московское государство, избавил страну от гнетущей власти Орды, вывел ее из исторического тупика. Однако до сих пор сложная и трагическая личность Ивана III, в биографии которого ярко отразился весь драматизм той переломной эпохи, остается, по существу, нераскрытой и непонятой. Углубленное прочтение сохранившихся исторических источников позволило автору книги разглядеть за привычной всем монументальной маской «государя всея Руси» подлинное лицо одного из главных деятелей отечественной истории.
Судьба оказалась жестокой к московскому князю Василию II Васильевичу (1425—1462). В русскую историю он вошёл с прозвищем Тёмный, что означает — Слепой: подвергнутый жестокой казни своими двоюродными братьями ещё в 1446 году, он в течение шестнадцати лет правил страной будучи слепцом, калекой — и тем не менее сумел удержать в своих руках власть и даже лично водил войско в походы. Но ведь и сам Василий проявил ничуть не меньше жестокости и вероломства в ходе кровавой междоусобицы, поразившей Русь во второй четверти XV века, так что не случайно один из современников назвал его «иудой» и «душегубцем».
Впервые в серии «Жизнь замечательных людей» выходит жизнеописание одного из величайших русских святых — преподобного Сергия, Радонежского чудотворца. «Игуменом земли Русской» называли его еще при жизни. Но жизнь Сергия отнюдь не замыкалась в стенах созданного им Троицкого монастыря; его по праву считают крупным политическим деятелем эпохи Куликовской битвы. Так что же это был за человек? Какую роль сыграл он в истории России? Каковы были его нравственные идеалы и политические взгляды? Как складывались его отношения с «сильными мира сего»? Автор книги, известный историк Николай Сергеевич Борисов, на основании многолетнего и скрупулезного исследования всех сохранившихся источников восстанавливает подлинную, а не легендарную биографию нашего великого соотечественника.
В истории России дороги всегда были чем-то большим, нежели простая линия между двумя пунктами на карте. А потому и бездорожье — одна из двух главных бед нашей действительности — воспринималось и воспринимается особенно болезненно. («В России нет дорог — только направления», — острили по этому поводу иностранцы.) Вся наша история — это история бесконечных передвижений по громадным пространствам Евразии — порой вынужденных, порой добровольных, — и не столь важно, путешествуем ли мы по бездорожью жизни или по гладкому асфальту шоссе.
Представленные в сборнике статьи охватывают широкий круг актуальных вопросов, связанных с Куликовской битвой 1380 г., определяют ее роль и значение в отечественной истории и культуре. Впервые в исторической науке дается полная историография Куликовской битвы и «стояния на Угре» — события, связанного с окончательным падением ордынского ига. Многопланово и широко показана сама битва, дана характеристика эпохи, различных этапов борьбы народов вашей страны за национальное освобождение. Большое внимание уделено небывалому подъему русской культуры в XIV–XV вв., отражению героической темы в произведениях искусства.
Джон Лили (John Lyly) - английский романист и драматург, один из предшественников Шекспира. Сын нотариуса, окончил Оксфордский университет; в 1589 году избран в парламент. Лили - создатель изысканной придворно-аристократической, "высокой" комедии и особого, изощренного стиля в прозе, названного эвфуистическим (по имени героя двух романов Лили, Эвфуэса). Для исполнения при дворе написал ряд пьес, в которых античные герои и сюжеты использованы для изображения лиц и событий придворной хроники. Песни к этим пьесам были опубликованы только в 1632 году, в связи с чем принадлежность их перу Лили ставилась под сомнение.
Это не полностью журнал, а статья из него. С иллюстрациями. Взято с http://7dn.ru/article/karavan и адаптировано для прочтения на е-ридере. .
Школьник, студент, аспирант. Уштобе, Челябинск-40, Колыма, Талды-Курган, Текели, Томск, Барнаул…Страница автора на «Самиздате»: http://samlib.ru/p/polle_e_g.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.