Для тебя, Ленинград! - [29]

При снятии канонерской лодки с мели, в борьбе за живучесть корабля, а затем и в ходе ремонта героизм и высокое мастерство проявили механик воентехник 1 ранга Т. И. Лобуко и помощник командира лейтенант А. А. Томигас.

Глубокосидящая «Бира» не могла преодолеть волховского бара. Пришлось вывести на рейд плавучий док (раньше его использовали для транспортировки кораблей по Беломорско-Балтийскому каналу). Выводить наш единственный док в открытое озеро было весьма рискованно: его могло разрушить сильной волной. Да и в любой момент могла налететь вражеская авиация. Но пришлось идти на риск. Док погрузили, ввели в него канонерскую лодку, затем осушили и вместе с кораблем отбуксировали в реку Волхов. Все это время над рейдом барражировали наши истребители. К концу докования засвежел ветер, волнение на озере стало доходить до 3 баллов. Док угрожающе трещал, прогиб его достигал метра. Но все обошлось благополучно. Ремонт корабля возглавил дивизионный инженер-механик канонерских лодок П. С. Парфенков, перешедший на «Биру» еще в Кобоне. Моряки трудились без отдыха. В сентябре «Бира» под командой нового командира — капитан-лейтенанта А. М. Лоховина снова отправилась в боевой поход.

* * *

28 мая открылось движение по большой трассе — из Новой Ладоги в Осиновец. Первым прошел ее озерный буксир «Никулясы» (капитан И. А. Мишенькин), ведя за собой две баржи, груженные продовольствием для Ленинграда. К этому времени на рейде Новой Ладоги скопилось 35 судов с 14 тысячами тонн различных грузов. Вслед за «Никулясами» мы отправили первый конвой в составе десяти вымпелов. Во главе конвоя шла канонерская лодка «Шексна» — корабль ледокольного типа под командой старшего лейтенанта Ивана Тимофеевича Евдокимова.

Но тут же налетела вражеская авиация. В первой группе было 32 бомбардировщика и во второй — 8. Их прикрывали истребители. «Юнкерсы» сбросили около 300 бомб разного калибра, целясь в корабли, город, причалы. В городе имелись жертвы, возникло несколько пожаров, оказались поврежденными линии проводной связи, но в корабли и баржи попаданий не было. Зенитчики кораблей своим огнем нарушили боевые порядки фашистских самолетов и заставили сбросить бомбы в воду. Осколки особого вреда ни людям, ни кораблям не причинили. Конвой двигался сначала в сплошном ледяном поле, потом среди плавающих льдин. Навигационного ограждения на трассе не было, а тут еще настиг туман. Евдокимов вел корабль по компасу и счислению, а это было нелегко: лед заставлял все время менять скорость и направление движения.

На подходах к Осиновцу туман рассеялся, и тотчас же послышался гул авиационных моторов. Десятки вражеских бомбардировщиков и истребителей обрушили удары по кораблям и порту. И снова выручили зенитчики. Наглость фашистских летчиков не осталась безнаказанной. В этот день наша истребительная авиация, артиллерия кораблей и береговых зенитных батарей сбили восемь «юнкерсов» и пять «мессершмиттов». Один из них врезался в грунт недалеко от канонерской лодки «Бира», когда она еще стояла в Кобоне, и долго над водой торчало его хвостовое оперение с черной свастикой.

Гитлеровская авиация неистовствовала. На следующий день, 29 мая, в налетах на военно-морские базы, порты, корабли и суда участвовало более 200 самолетов. Советские летчики и зенитчики сбили 26: из них 14 над Осиновцом и 12 над Кобоной.

Воздушные бои принимали все более ожесточенный характер. Смелые и решительные действия летчиков и зенитчиков военно-воздушных сил Краснознаменного Балтийского флота, Ленинградского фронта, войск противовоздушной обороны и Ладожской военной флотилии не позволили врагу сорвать перевозки.

Особой любовью на Ладоге пользовались летчики 4-го гвардейского истребительного авиационного полка ВВС Краснознаменного Балтийского флота. Слава об этом полку гремела на всю страну. В 1941 году его летчики сражались на дальних и ближних подступах к Ленинграду, над Ханко, Эзелем, Таллином, Лавенсари, Кронштадтом. Полк воспитал десятки Героев Советского Союза, среди них таких мастеров воздушного боя, как капитан Алексей Касьянович Антоненко, лейтенант Петр Антонович Бринько и сам командир полка Иван Григорьевич Романенко (ныне генерал-лейтенант в отставке).

Участок нашей большой ладожской трассы был разбит на зоны с присвоением каждой своего номера. Летчики и моряки знали назубок обозначения этих квадратов. Командование истребительной авиационной группы через своего офицера связи, находившегося при оперативном отделении штаба флотилии, всегда знало, где находятся наши конвои, и по первому сигналу высылало самолеты для их прикрытия. Как правило, оно осуществлялось с момента выхода конвоев из Новой Ладоги или Осиновца и продолжалось до наступления темноты. В темное время суток и при плохой видимости усиливалось корабельное охранение, а авиация находилась в готовности к вылету на аэродромах. На рассвете истребители снова поднимались в воздух и барражировали над конвоем, пока тот не подходил к порту назначения.

31 мая к нам прибыла особая авиационная группа из резерва Ставки. Командовал ею мой однокурсник по военно-морскому училищу Петр Алексеевич Семенов. В группу входили бомбардировщики Пе-2. Летчики вели разведку северо-западной части Ладожского озера и наносили удары по районам базирования озерных сил противника. Действия эти согласовывались со штабом флотилии и со штабом авиационной группы ВВС флота.