Для любви нет преград - [11]

– Ешь, ешь еще, – настаивал он. – Судя по тому, что ты мне сказала, я буду должен много работать с тобой. Если мое лечение не может ждать, я уверен, что ты готова начать, – сухо предположил он, посмотрев на нее с вызовом.

– Да, конечно, – согласилась она.

– У тебя есть доступ к моей истории болезни?

– Сканы, рентгеновские снимки и полный набор записей, – подтвердила она.

– Тогда нет причин, по которым мы должны откладывать лечение. Мы никуда не пойдем, пока этот самолет не приземлится, так что ты можешь начать. Как видишь, – добавил он лениво, – я и одевался с учетом этого.

При мысли о красивом теле Данте сердце Джесс закружилось. Может ли она когда‑нибудь сделать это? Джесс была профессионалом, у нее была работа. Конечно, она могла это сделать.

– Я рада начать лечение прямо сейчас, – ровно сказала она.

Джесс была не настолько наивна, чтобы не понимать, насколько сильно ее резюме улучшится, если лечение Данте приведет его к возвращению к поло мирового класса.

– Ты передумала? – уточнил он.

– Нет, конечно!

– Тогда… тебе понадобится что‑то наподобие стола для работы?

– Верно.

– Я позабочусь об этом. Мы начнем через полчаса.

– Хорошо. Ты должен сначала переваривать пищу.

– Это также даст тебе возможность изучить все причины, по которым ты решила приехать в Испанию.

– У меня есть контракт, – быстро возразила Джесс. – А на твоем самолете полно лошадей, которые значат очень много для меня и моего отца.

– У тебя есть ответ на все, сеньорита. Мы скоро посмотрим, сможешь ли ты вылечить мою ногу.

«Возьми себя в руки», – думал Данте. Он не должен был допустить, чтобы его братья и сестра вмешались. Но такими были Акосты. Если один нуждался в помощи и отказывался от нее, другие пытались помочь, невзирая на отказ. Джесс попала в сильную, могущественную семью. Данте не должен был вымещать на ней свое разочарование.

После несчастного случая его характер ухудшился. До смерти родителей Данте был своенравным сыном. Только после трагедии понял, сколько горя он им принес. Теперь он хлебнул этого горя сам. Словесный рыцарский поединок с Джесс взбодрил его.

– В мою спальню? – спросил Данте, когда она появилась в назначенное время.

– Прекрасно. Там нам не помешают.

– Я собираюсь накрыть тебя полотенцем, чтобы ты не смущался, – сказала Джесс ласково.

– О каком смущении ты говоришь? – хмыкнул он.

Она моргнула, когда повернулась к своему пациенту и увидела его, лежащего на животе и полностью обнаженного. Его тело было великолепно.

– Я готов, – объявил он. – Чего ты ждешь?

Наверное, он думал, что она бесчувственный истукан.

– Я начну с твоей голени и пойду наверх.

– Отлично.

– Не волнуйся. Судя по записям врачей, с твоим пахом все в порядке.

– Очень остроумно. Я думал, что мне не придется переворачиваться.

– Ты будешь лежать на животе, не волнуйся, – ответила Джесс, подтягивая его ноги в положение, подходящее для предстоящей терапии. – А теперь ляг спокойно и больше не двигайся. А также, пожалуйста, не говори. У нас меньше часа на эту процедуру, если ты захочешь принять душ, когда я закончу.

– Что ты используешь? – подозрительно спросил Данте, когда она намазала руки маслом.

– Конскую мазь. Моя сумка в багажном отсеке… – Что?

– Я шучу, – мягко сказала она. – Это масло из твоей ванной комнаты.

– Больше никаких шуток, – прорычал Данте.

Джесс вскоре обнаружила причину проблемы. Начав осторожно, она увеличивала давление, пока Данте не застонал.

– Ты должна меня лечить, а не мучить!

– Если бы ты начал лечение раньше, мышцы не завязались бы узлом!

– Тогда аккуратнее!

– Перестань на меня кричать. Лежи спокойно и молчи, – приказала она. – Будет больно, если ты не послушаешь меня.

– Я должен слушаться тебя? – прорычал он, чуть не упав с кровати.

Она прижалась своим весом к его спине… его теплой, загорелой, мускулистой спине.

– Ложись обратно, – настаивала она.

– Я могу избавиться от тебя в одно мгновение, – предупредил он.

– Можешь, – согласилась она. – Но что хорошего в этом? Между тем время твоего лечения проходит.

– Ты крута, это факт, – признал он. – Продолжай! Хотя я думаю, ты заставишь меня заплатить.

Легкая улыбка скользнула по ее губам.

– Что заставляет тебя так думать?

– Моя интуиция, – сообщил ей Данте.

Он сдержался, когда Джесс глубоко впилась пальцами в его мускулы.

– Это цена, которую ты платишь за пренебрежение лечением, – сообщила она. – Ты должен терпеть, ты же мужчина!

– С удовольствием, – согласился он, улыбаясь.

– Много удовольствия ты не получишь, – заверила она его.

Словно поверив ей на слово, он замолчал. Остаток сеанса прошел в полной тишине. Данте мужественно терпел. И он должен был признаться, что к концу сеанса ему стало легче.

– Сейчас я чувствую себя гораздо лучше, – с удивлением заметил он.

– Ты заплатишь за это завтра, – пообещала она. – Один сеанс – не лекарство. Это только первый шаг в очень долгом лечении.

– Отлично!

– Отлично? Я не могу обещать, что буду нежной с тобой.

– Пожалуйста, – сказал он, глядя ей в глаза, – не сдерживайся.

Джесс сильно покраснела, когда он добавил:

– По крайней мере, мои родственники не зря потратили свои деньги.

– Подожди, я хочу кое‑что проверить, прежде чем ты уйдешь, – сказала она, когда он выпрямился. С этими словами она опустилась на колени у его ног.