Длинные тени - [8]

— Кстати, как там дела в «Розочке»? — спросила Далия, когда Напа, на все корки раскритиковав чай и вкусности, присланные с королевской кухни, засобиралась домой. — Пришел ли ответ от Джои?

— Дела — как обычно, а вот Джоя так и не написала. Как уехала на свой остров Дац, так и не отвечает…

— У меня появилась идея. — ответила Далия, нахмурившись, — глупая, конечно, но все-таки… Мы ведь пишем ей письма на кавладорском, верно?

— Верно, — согласилась гномка.

— А на Даце говорят, в основном, по-ллойярдски. Вдруг какой-нибудь почтальон неверно прочитал адрес? Или даже просто потерял письмо при пересылке? Можешь написать ей снова, на ллойярдском? Что-то меня смущает столь долгое молчание Джои… Ведь еще летом она уехала, и до сих пор никаких известий!

— Ладно, напишу, — проворчала Напа на прощание.

Оставшись в великолепии покоев придворного мага в одиночестве, первое, что сделала Далия — подперла входную дверь стулом, а на подоконник кабинета положила пустую бутылку, уравновесив ее так, чтобы она упала при легчайшей попытке открыть створку окна. Устанавливая подобную конструкцию на окне спальни, алхимичка ворчала — демоны бы щекотали гномов с их дотошностью… с их неверием в интуицию… с их прагматическим отношением к жизни… Ну почему, почему, Напа права?! Ведь могла бы промолчать, не напоминать о трагическом финале мэтра Фледеграна! И о демонах, которые вдруг появляются в местах сосредоточения большого количества волшебников, Напа тоже могла бы не напоминать! Не говоря уж о привидениях, монстрах…

В углу зашевелилось что-то странное, и Далия огласила апартаменты оглушительным визгом.

Она вспрыгнула на постель, мигом утонув в пышно взбитой перине, подхватила подушку, готовая защищать свою жизнь от всяких там магических тварей, вылезающих из щелей…

Но это оказалась всего лишь мантия. Ее собственная, мэтрессы Далия, черная мантия, заслуженная и немного потертая, которая вдруг сползла с вешалки.

— Ненавижу магию, — проворчала Далия. — Она полезна, не скрою, но как-то слишком непредсказуема… То ли дело старая добрая Алхимия! Дюжина ключевых категорий, сетка логических связей, три-четыре закона и пятьсот дополнений, а все остальное — дело логики…

В дверь постучали.

Подхватив с полки раскритикованный Напой обсидиановый кинжал (ну и что, что лезвие сделано из хрупкого материала? Рукоятка-то большая, тяжелая, серебряная!) Далия осторожно подкралась к двери.

— Кто там? — спросила она с замиранием сердца.

— Мэтресса? — послышался голос горничной. — Ваше магичество, мы принесли вашу новую парадную мантию!

— Вообще-то, обращение «ваше магичество» совершенно не уместно, — принялась ворчать Далия, убирая стул и откидывая засов. — Больше подойдет простое и классическое «мэтресса», хотя иногда…

За дверью обнаружилась девчонка-служанка и манекен, на котором сияла шелком и изящной золотой вышивкой новая мантия воспитательницы королевских детей.

— Хотя иногда и вычурное «ваша ученость» не будет считаться излишеством, — пробормотала Далия по инерции.

Горничная сделала книксен, затрепетала от смущения и протиснулась вместе с манекеном мимо застывшей на пороге алхимички.

— Это моя мантия? — уточнила Далия. — Вы ничего не напутали?

— Ну да, матушка Жизель и тетушка Рума, наши златошвейки, весь день выполняли заказ ее высочества Ангелики. А завтра доделают вторую…

— Большое им спасибо, — мрачно протянула Далия. — Но только идите и скажите им, что они что-то напутали! Это не моя мантия!

— Как — не ваша?! Она сшита по вашим меркам! Давайте примерим, ваша ученость! — перепугалась горничная. — Позвольте ручку в рукавчик…

— Никаких ручек! Никаких рукавчиков! — возмутилась Далия. — Я и без примерки вижу, что это не моя мантия!..

— Не может быть, чтоб матушка Жизель ошиблась с размером! — затрепетала служанка и приготовилась пустить слезу.

— Нет, она ошиблась не с размером, — поспешила восстановить справедливость Далия. — Она ошиблась с цветом! Вы что, не видите, что мантия лиловая?!

Горничная, боясь ошибиться, внимательно проинспектировала новую одежку. Действительно, парадная мантия была сшита из шелка чуть темнее сиреневых соцветий.

— А я — алхимик! — объяснила мэтресса. — Мы, алхимики, если вы не замечали раньше, предпочитаем черное! И элегантно, и строго…

— Но, ваша ученость… — горничная была перепугана, но все-таки продолжала гнуть свое. — есть же традиции…

— Ну да, традиции — это наше всё, — подтвердила Далия. — Все алхимики традиционно носят черные мантии.

— Вот, ваша ученость, вы ж сами сказали… Алхимики- те в черном, а придворные маги всегда ходят в лиловом! Матушка Жизель ведь десяток лет на мэтра Фледеграна шила, она все-все традиции выучить успела! А тетушка Рума…

Девчонка что-то чирикала о Руме и Жизели, а Далия стояла, застыв мраморной статуей и активно подвергая сомнению содержимое собственной головы. Она не ослышалась? Ей не изменил слух? Ее не подводит память? Может быть, случился какой-то атмосферный казус, и ее восприятие временно прекратило добросовестно справляться со своими обязанностями?

— Придворные маги? — уточнила она.

— Конечно! — жизнерадостно подтвердила горничная. — Мы так рады, что придворным магом наконец-то назначили женщину! Особенно тетушка Рума радуется. В Брабансе, где живет ее кузина, долгое время придворным магом была эльфийка, так на нее такие потрясающие мантии шились, что просто умереть можно! От восторга, — уточнила девчонка, на случай, если «ее ученость» чего-то не поняла. — Очень красивые мантии, принцесса Ангелика, когда в Министерство Чудес руководить ездит, их носит с удовольствием. А на мужчину чего ж шить — две точи прошил, рукава приделал, и всего ничего, за пол-дня одежка готова… На даму нам шить всегда приятственнее, и оплачивается лучше… — простодушно объяснила она.