Длинная Серебряная Ложка - [142]

— Кто пошевелится, шкуру спущу…… мать вашу…. и… а потом…! — рявкнул граф, предварительно зажав девочке уши. Таким его еще не видели. Если прежде он и упоминал чью-то матушку, то лишь затем, чтобы передать ей привет. — А теперь выстроились в колонну, живо! Бабы с ребятишками в середине, мужики по краям! Так и выходим! ЯСНО?

Завороженные, они кивнули. Матери на всякий случай перекрестили младенцев, чтобы с теми не приключился родимчик.

— Так исполняйте…! — продолжил граф с энтузиазмом человека, который впервые заговорил на иностранном языке и старается употребить побольше новых грамматических конструкций. — Если… твари на вас бросятся, колите их вилами в…! ША-А-А-ГОМ МАРШ!

Для пущего эффекта он выпучил глаза и затопал ногами…

— Леонард? — позвал он вампира, когда они выходили из церкви позади марширующей в ногу колонны.

— Да, ваше сиятельство?

— Это я чтобы привлечь их внимание.

— Да, ваше сиятельство.

— Пусть этот маленький инцидент останется между нами, — окончательно стушевался граф, когда отец Штефан, проходя мимо, пообещал наложить на него такую епитимью за сквернословие, что от Ave Maria язык узлом завяжется.

— Да, ваше сиятельство, — с готовностью согласился Леонард. Большую часть ругательств он все равно не понял.

* * *

Представьте себе компанию господ, которые начинают охоту с того, что долго выясняют чья собака умнее, а после сравнивают достоинства своих седел и хвастаются новенькими сапогами. Пока они подъезжают к лесу, то успевают несколько раз переворошить чужое нижнее белье, так что оказавшись на опушке, половина экспедиции дуется на другую. Завидев зайца, они бросаются на него скопом, стараясь исподтишка огреть соседа арапником. Так вкратце можно описать стратегию вампиров, которые впервые отправились на совместную охоту без Мастера. Свобода пьянила ни хуже крови, выпитой у кабака в новогоднюю ночь.

Узнав, что еда заперлась в церкви, Готье предложил выкурить ее проверенным способом. После того, как коллеги по очереди назвали его идею "дурацкой," намекнув, что у них-то есть мысли и получше, да жалко тратить их впустую, они все таки бросили в окно зажигающую смесь. Результат не заставил себя ждать, хотя четверо смертных подействовали на них как канапе с черной икрой на гурмана — только раззадорили аппетит. Каково же было их удивление, когда еда сама вышла на улицу стройными рядами, и не просто вышла, а даже рассортировалась по полу и возрасту. Настоящий шведский стол! Любители начинать пир с десерта, облизываясь, нацелились на центр. Сельскохозяйственный инвентарь, которым грозно потрясали мужчины, вампиров не пугал. Подумаешь, прореха в пиджаке. Толкаясь и обгоняя друг друга, они ринулись на людей…

В результате, самые бойкие охромели на несколько лет, а руки использовали исключительно для того, чтобы наполнять ими рукава. Пырнуть крестьяне так никого и не сумели, слишком быстрая у вампиров реакция, но вот оцарапать ладони или огреть по ногам — совсем другое дело. Такой встречи нападающие не ожидали. Нужно было в спешке менять план. Памятуя об уроках Виктора, они приземлились вдалеке и взялись за руки. Подобная беспечность сбивала с толку, так что вилы сразу же опустились, а косы перестали шинковать воздух. В недоумении люди уставились на вампиров, гадая с какой стати тем приспичило водить хороводы в разгар боя.

На самом деле, они собирались повторить то, с чем Изабель могла справится в одиночку. Поначалу получалось у них плохо. Все равно как бурлаки, вместо того чтобы тащить барку, начали бы играть в перетягивание каната. Эгоисты от природы, вампиры не привыкли сотрудничать. Да и как можно подавать руку тому, кто в 1815 м году забавы ради поджег шлейф твоего платья, или той, на чьем пальце до сих пор сверкает перстень, украденный у тебя еще в 1763 м? Но мало помалу их сила слилась воедино и пронеслась над толпой, как стервятник на стадом, высматривая кого послабее.

Первыми заплакали дети. Чтобы напугать их требовалось всего-навсего что-нибудь черное, лохматое и с частоколом зубов, которое прячется под кроватью и хватает за ногу, когда идешь ночью на двор. Как вариант для лентяев, оно держало в когтистых лапах букварь. Сломать взрослых было куда сложнее, потому что вампиры за долгие годы позабыли — а некоторые так и отродясь не имели понятия — о таких ситуациях, как неурожай, эпидемия ящура или тридцатисекундное опоздание на фабрику, за которое запросто можно не только схлопотать зуботычину от Штайнберга, но и вообще места лишиться.

— Думайте о хорошем! — завопил Леонард.

При первых признаках паники он заметался от одного мужчины к другому, пытаясь вразумить их, но результат оказался противоположным. Меч он держал на отлете, так что к воображаемым страхам присоединилась и вполне реальная угроза — острый клинок в его нервно подрагивающих руках. Поскольку полыхающая церковь на заднем плане тоже не навевала положительные мысли, в конце концов все извилины у бедняг сбились в клубок от ужаса. Махнув на них рукой, Леонард подскочил к графу, абсолютно невозмутимому, будто кит проплывающий среди взбаламученной стайки рыбешек.