Длань Одиночества - [17]

Никас кивнул, отвернувшись.

— Представь, что она усилится в несколько раз. Этого нельзя допустить. Для этого вы нам и нужны. Единственный способ удержать Одиночество, это свести его с материальным человеком. Принести жертву. Для этого, я прихожу сюда. Раз за разом.

— Жертва, — повторил Никас с непонятной интонацией.

— Я предпочитаю термин «миссионер», — сказал Девел с улыбкой в голосе.

— Судя по тому, что ты приходишь, как выразился, «раз за разом», жертва погибает?

— К сожалению, это неизбежно.

Настало время для Вопроса с большой буквы. Одного из самых популярных вопросов по версии журнала «Вселенская хандра».

— Почему я? Причем тут я? Какого черта они меня в это впутали? По ошибке?

— Не думаю, — откликнулся Девел. — Скорее всего, это как-то связано с тем, что жертвой должна была стать дочь вождя… Я его не осуждаю.

Никас промолчал. Он пытался припомнить еще что-нибудь из той ночи. Он спокойно фотографировал и делал наброски статьи. Под вечер его пригласили принять участие в празднике. Дали выпить какой-то гадости. Настояли, чтоб он еще какой-то гадости покурил. Все это сделало его необыкновенно чувствительным. Он слышал скрип луны, плывущей по небосводу. Аборигены были улыбчивыми и доброжелательными. Никасу казалось, что он замечательно с ними сдружился. А его, оказывается, подсунули сверхъестественным силам вместо ценного члена племени.

Даже в такой невероятно важной работе, как дипломатическая работа с духами, есть место для махинаций.

Никас тоже не собирался осуждать вождя. Хотя бы потому, что это не имело смысла. Он действительно оказался дилетантом. В противном случае, прежде чем заходить в круг, (что ему отчаянно не рекомендовал переводчик) он бы десять раз подумал. То же самое касалось лихого путешествия по карте вин из ядовитых жаб.

— У меня нет выбора?

— Есть. Ты можешь остаться здесь. Поверь, мы никого не принуждаем.

Никас изумленно поглядел на Девела.

— Так просто? Я могу отказаться?

— Можешь. Однако знай, что это спровоцирует катаклизмы в твоем мире. За новой жертвой я смогу вернуться только через тридцать три года. Все это время Одиночество будет на свободе. А ведь оно, что наиболее опасно, делает людей более восприимчивыми к злу. Более подвластными темным мыслям. Злыми страстями вырвутся они из нашего мира и проникнут к вам в души, материализуясь в ужасных поступках. Каждую секунду на Земле будут появляться втрое больше преступников. Возможно, ваша цивилизация столкнется с новыми коммерческими заговорами, конфликтами и ложью целых народов. Ночь станет рождать изощренных убийц. Ты готов взять на себя ответственность за все это? Никас, тебе ли не знать, что такое темные замыслы? Ты правда хочешь отказаться?

Никому не нравится, когда на него давят. Особенно с использованием столь пространных доводов. Сложно представить, что ты один можешь стать причиной третьей Мировой, просто отказавшись следовать за существом, утверждающим, что оно прописано в мире страстей.

Никас тупо глядел в миску.

Как это обычно происходит в фантастических романах? — думал он. Гораздо быстрее, как минимум. Несчастный протагонист, просто не успевает разобраться в произошедшем: на него уже марширует гвардия короля.

Теперь ты рыцарь нашего королевства, говорят ему в замке.

Рыцарь.

Н-да, обычно эти попаданцы везучие жабьи дети.

— Один раз я уже был жертвой, — сказал Никас, стараясь не прятать взгляд. — Больше не хочу. Ты сам знаешь, что ответственность будет лежать вовсе не на мне, а на этом… любящем отце. Я не готов. К тому же на грани умопомрачения.

— Ты отказываешься? — спокойно спросил Девел.

— Да. Отказываюсь. Просто уйди. Я, может быть, смогу убедить себя, что ничего этого не было. Займусь чем-нибудь полезным. Может быть, стану змееловом.

— Тогда знай: завала не было.

Сначала Аркас ничего не понял. Он глядел на повелителя неопределенности, медленно опуская челюсть.

— Н… Не касайся. Не касайся этой темы.

В руке Девела оказалась карта, на которой тени кружили в хороводе. Аркас видел блики, от которых изображение словно оживало.

— Завала не было, Аркас. Вы пробыли в той пещере меньше суток.

— Нет. Чушь.

— Вас нашли почти сразу.

— Замолчи.

— Вы убивали не потому, что хотели жить.

— Ты не можешь этого знать!

— Я знаю все о тебе.

Аркас скрипел зубами, бледнея как замерзающий. На его щеках проступила синева.

— Я помню завал. Я помню его!

— Ты придумал его, потому что не справлялся с правдой.

Никас отступал в угол.

— Мне бы сказали.

— Тебе говорили. Тебя пытались расспрашивать. Но ты не верил и забывал. Со временем, эту легенду, решили сохранить, чтобы не тревожить тебя. А ты был слишком труслив, чтобы узнать правду. Все было не так. Вы зашли в пещеру и впали в кататонию. На несколько часов. За это время вами овладели агенты негатива. Они пришли из разрывов реальности, которые открылись в глубинах этой горы. Половина из вас проснулись кровожадными тварями, жаждущими насилия. И ты был на грани, Никас Аркас. Почти переступил ее. Ты не ел человечину. Но вкус крови — знаешь.

— Ложь! — заорал Никас. — Я бы умер, но не сделал этого!

— Не разбрасывайся такими словами, Аркас! Смерть не делает благороднее! Она только уничтожает, рушит, стирает. Ее романтические нотки, — вот где настоящая ложь.