Дизайн мечты - [58]

— Вообще-то я к вам, ваша светлость.

Я ушам не поверила. Кто мог предположить, что Ханна в своем бесстыдстве зайдет настолько далеко, чтобы требовать обращения «ваша светлость»!

— Как мило, Джильда! — восхитилась «ее светлость». — Я бы очень хотела присесть и поболтать с вами тет-а-тет, но мой день уже расписан. Познакомьтесь: Таллула Уэст. — Ханна показала рукой куда-то в моем направлении. Машинально я чуть не сделала реверанс. — Джильда Брейс.

Протянув руку, я ограничилась односложным приветствием, боясь испортить дело своим неистребимым акцентом эмигрантки из России.

— Очень приятно, — бросила Джильда, едва взглянув на меня. Она пришла по делу, и в ее намерения не входило отвлекаться на статисток, у которых нет величественных особняков и поместий в Англии. — Ваша светлость, у меня при себе контракты…

— Таллула — очень известный нью-йоркский дизайнер, — перебила Ханна. — Возможно, вы о ней слышали?

Джильда ответила отрицательно и попыталась снова навести разговор на контракты, но «герцогиня» прервала ее подробным рассказом о моих творческих достижениях, выложив настолько внушительный послужной список, что я испугалась, как бы она не потребовала от продюсерши и ко мне обращаться «ваша светлость».

— Какая молодец, — съязвила Джильда, словно это по моей вине она потеряла пять минут жизни на выслушивание бессмысленного панегирика. А ведь это не так, я тоже оказалась жертвой обстоятельств. — Вернемся к деловым вопросам, ваша светлость. У меня с собой контракты, которые я прошу вас подписать.

— Но моя управляющая имением…

— С ней невозможно иметь дело, — категорически отрезала Джильда.

Я восприняла это как оскорбление: мадам Петрович — сама любезность, предупредительность и покладистость, — однако решила не протестовать и наклонила голову, пряча усмешку.

— Неужели? Я всегда считала ее очень дельной и уживчивой особой, — изумилась Ханна и тут же пустилась в многословное описание достоинств своей управляющей — не то чтобы, защищая меня или вступившись за честь отсутствующей коллеги, но в силу неистребимой привычки идти до конца, даже в неверном направлении.

С минуту Джильда слушала ее болтовню, затем перебила:

— Позвольте все же предложить контракты вашему вниманию. — Она с легкостью фокусника выхватила бумаги из дипломата. — Не угодно ли ручку?

Ханна взяла контракт и небрежно пролистала его, щебеча, что в последний раз, стоя на холоде, она подписывала поздравительную открытку дяде Реджи — «Ах, это было два года назад в феврале, в Апеннинах, на границе Швейцарии и Италии».

Фиктивная участница всей этой авантюры, я не могла отказать себе в удовольствии наблюдать за выражением лица Джильды. Она изнемогала от желания перебить Ханну. Ее подмывало попросить герцогиню заткнуться и подписать хреновы бумаги, да вот беда — Джильда побаивалась поплатиться головой за черную брань в присутствии знатной особы. После непродолжительного колебания Джильда расправила плечи и выпрямилась, видимо, решив: «Иди ты на фиг, светлость, здесь Америка!»

— Подпишите контракт, — сказала она не допускающим возражения тоном, вкладывая ручку в пальцы Ханны. — Это и так отняло у меня слишком много времени.

Ханна инстинктивно чувствует, когда больше тянуть нельзя. Она отлично поняла — следует оборвать треп и молча подписать хреновы бумаги. Присутствуя при историческом моменте, я гадала, чем все это кончится. У Ханны не имелось ни титула герцогини, ни особняка елизаветинской эпохи, ни обширных зеленых угодий. Жителям Австралии и в голову не пришло бы считать ее своим национальным достоянием. Ее реальная жизнь несколько менее грандиозна и не так благородна, а правда о ней значительно абсурднее и рано или поздно выйдет наружу. Обман раскроется, покровы упадут, и Ханна вернется в округ Колумбия так же, как и покинула его — в четвертом ряду автобуса «Питер Пэн». Это еще в том случае, если в кодексе нет статьи за самозванство.

Джильда горящими глазами следила, как Ханна подписывает контракты, — вылитая волчица, которую не кормили неделю, — и едва не облизнулась, когда та вернула ей бумаги.

— Вот, — сказала подруга, словно не понимая подоплеки происходящего. — Надеюсь, это поможет.

— Благодарю вас, ваша светлость, — искренне сказала Джильда. Держа в руках подписанные контракты, она могла позволить себе роскошь быть учтивой. — Ну что ж, не буду вас задерживать, поскольку сегодня напряженный день. Я позвоню вам до конца недели, чтобы обсудить съемочный график. Полагаю, вы захотите присутствовать в поместье, когда съемочная группа приедет делать пробы?

— Отнюдь, — возразила «герцогиня». — Я верю, что вы не причините вреда дамастовым портьерам и комоду эпохи Людовика Четырнадцатого. Но впредь все вопросы прошу улаживать с моей управляющей.

Джильда несколько раз повторила «да, ваша светлость» и удалилась, помахав на прощание. В ее походке появилась упругость, которой не было раньше. Бедная женщина не догадывалась, в какую авантюру ввязалась. Когда она свернула за угол, я повернулась к Ханне. Подруга весело улыбалась, не выказывая ни малейших признаков страха или угрызений совести.