Дитя тьмы - [6]

Она подозревала, что это стало возможным потому, что бин Юсиф бился за правое дело. Уже несколько десятилетий он вел вендетту против Эль Мюрида и в каждом своем шаге, каждом поступке руководствовался жаждой мщения. Человек, подобный Браги, не мог не испытывать благоговения перед столь благородной одержимостью.

Рагнарсон что-то невнятно проворчал, закончил одеваться и затем с нажимом произнес:

– Думаю съездить сегодня к Насмешнику. Отвлекусь ненадолго.

Она вздохнула. Худшее, очевидно, позади. День в лесу немного охладит его тягу к странствиям. Может быть, когда в следующий раз он отправится в Итаскию, ей следует остаться дома. Ночь на свободе на Южной Портовой улице может оказаться именно тем лекарством, которое способно излечить его хотя бы на время.

– Папа, ты уже встал? – спросил из-за дверей спальни старший сын Рагнар.

– Да. Что тебе?

– Здесь какой-то человек.

– В такую рань? Бродяга в поисках крыши над головой? Скажи ему, что в соседнем доме к северу от нас его отлично примут, – закончил он, фыркнув.

Упомянутый дом принадлежал его другу Насмешнику, и до него было по меньшей мере миль двадцать.

– Браги! – Ей хватило бы даже взгляда. Последний посетитель, которого он отослал к соседям на север, оказался лесоторговцем, предлагавшим прекрасный контракт на поставку леса флоту.

– Хорошо, хорошо, дорогая! Рагнар, скажи ему, что я через минуту спущусь.

Он поцеловал жену и вышел, оставив ее наедине с тревожными размышлениями.

Приключения… В свое время она сама наслаждалась ими. Но теперь все кончено. Она отказалась от жизни наемницы ради домашнего очага и детей. Только идиот способен бросить все, что у нее есть теперь, лишь для того, чтобы получить удовольствие скрестить меч с каким-нибудь юнцом или ворлоком. Она улыбнулась, поймав себя на том, что сама немного скучает по старым временам.

Странный посетитель

Рагнарсон спустился вниз в обеденный зал и вгляделся в его унылую пустоту. Помещение было огромным. Здание служило одновременно и жилищем, и крепостью. В беспокойные времена оно предоставляло кров почти сотне людей. В зале было настолько холодно, что Браги не сумел сдержать дрожь. Никто не удосужился разжечь с утра очаг.

– Рагнар! Где он?

Рагнар вышел из узкого, легко обороняемого коридора, ведущего к входной двери.

– Снаружи. Не хочет входить.

– Вот как? И почему же?

Мальчик в ответ лишь пожал плечами.

– Что же. Не хочет – значит не хочет.

Направляясь к дверям, Рагнарсон не забыл прихватить с оружейной полки тяжелую, окованную железом палицу.

За порогом в бледном свете раннего утра его поджидал древний, очень древний старик. Опершись на посох, он задумчиво смотрел в землю. По внешнему виду гость на нищего не походил. Рагнарсон огляделся, надеясь увидеть лошадь. Однако таковой не оказалось. Старец не имел походной сумки, вьючного животного тоже видно не было.

– Итак, чем могу быть полезен?

На лице, древнем как мир, промелькнула улыбка.

– Только тем, что выслушаешь.

– А? – Браги ощутил смутное беспокойство. В этом старике явно присутствовало нечто…

– Слушай. А выслушав, поступай соответственно. Опасайся ребенка с повадками женщины. Бойся манящих женских пальчиков. Помни – не вся магия в руках волшебников.

Рагнарсон хотел его прервать, но почувствовал, что не в силах сделать это.

– Не желай короны, лишенной драгоценных камней. Она непрочно держится на голове и влечет в места, где мечи не приносят пользы.

Произнеся эту таинственную речь, старик направился в сторону дороги, ведущей к Северному тракту, кратчайшему пути, связывающему Итаскию с Ива Сколовдой.

Рагнарсон помрачнел. Он не был тугодумом, но не привык решать загадки, произнесенные таинственными старцами в ранние утренние часы.

– Кто вы такой, черт побери? – загремел Браги. Из леса до него донесся едва слышный ответ:

– Как горы стар; живет на звезде; как океан бездонен… Рагнарсон, распугав блох, почесал бороду. Еще одна шарада. Немного поразмыслив, Браги пожал плечами. Все ясно, его навестил обыкновенный безумец. Надо завтракать и отправляться к Насмешнику. На всяких психов времени у него нет.

Что она любит и чего боится

Элана, которая слышала разговор, не могла от него так просто отмахнуться. Она опасалась, что речи старца являются предзнаменованием того, что Браги вот-вот пустится в очередную безумную авантюру.

Из высокого окна она смотрела на земли и леса, которые они завоевали вместе. Она вспоминала, как осенью они добрались до своего удела – настолько отдаленного, что им приходилось прорубать путь сквозь чащобу. Первая зима выдалась на удивление холодной, и им пришлось тяжко. Снег и ветры обрушились на них с Крачнодианских гор, как бы мстя за те неприятности, которые доставил краю Браги в своей последней кампании прошлой зимой. Новые земли были крещены кровью детей и волков.

На следующий год с новой силой вспыхнул старый пограничный конфликт между Прост-Каменцем и Итаскией. Бандиты, временно узаконенные каперскими свидетельствами, выданными правителями Прост-Каменца, хлынули через Серебряную Ленту. Многие из них не вернулись домой, и новые земли захлебнулись кровью.

Зато следующий, третий по счету год выдался совершенно безмятежным. Их друзья Непанта и Насмешник сумели выйти из схваток победителями и обосновались в собственном уделе.