Дитя эльфа - [56]

Родители вернулись на следующий день, когда я, «больная», сидела дома. Я почувствовала, как их машина заехала на подъездную дорожку, и быстро провела руками по ушам, проверяя, были ли они круглыми и безволосыми, вместо заостренных и с мехом.

Осторожно спустившись вниз, я встретила их у входной двери.

– Привет, дорогая! – сказала мама, сильно обнимая меня. Я попыталась не застонать от боли; каждая клеточка моего тела до сих пор болела. Она посмотрела на свои часы и внимательнее присмотрелась к моему лицу.

– Морган! – произнес папа, прорываясь сквозь дверь с двумя чемоданами. – ты заболела?

– Ты ужасно выглядишь, – сказала мама, кладя руку мне на щеку. – У тебя температура?

– Думаю, да, – ответила я. – Я подумала, что лучше сегодня останусь дома. Это единственный день, что я пропустила школу.

– Бедняжка, – произнесла мама, и я почувствовала, как мне стало спокойнее от ее материнской заботы. – Иди, возвращайся в постель. Я принесу тебе «Тайленол» и имбирного эля.

Я едва не заплакала от счастья.

– Я рада, что вы дома, – выдавила я и направилась назад наверх к моей ожидающей кровати. Кьяран уехал, от Киллиана не было ничего слышно с тех пор, как исчез его отец, мы с Хантером снова вместе (я так считала), и мои родители были дома. Полностью новый день.

– Сегодня праздник огней, –  два дня спустя говорила Эойф на нашем круге. Она подняла белую свечу выше. – Сегодня день для новых начинаний, очищения, возрождения духа, тела, очага и дома. Мы воздаем благодарности Богини за прошлый год и снова посвящаем себя изучению и молитвам.

Элис Фернбрейк зажгла свою свечу от свечи Эойф, и обе женщины улыбнулись друг другу. Потом Элис развернулась и наклонилась, чтобы зажечь свечу Сюзанны Мэарис. Сюзанна сидела в инвалидном кресле. Огонь пошел по кругу, от свечи до свечи, от ведьмы до ведьмы.

– Благодарим, – произнесли мы, когда загорелась последняя свечка. Потом, двигаясь по часовой стрелке в большой комнате для кругов в доме Хантера и Скай, мы кидали маленькую горстку соли на пол вокруг нас. Она хрустела под ногами. Я посмотрела на лица, освещенные мягким огнем свеч. Это был вечер субботы, Имболк, 2 февраля. Для этого радостного празднования одного из четырех великих викканских саббатов Китик соединил свои силы с Старлокетом, и в этой комнате в этом году было двадцать шесть людей, очищающих себя.

После того как Элис вела молитву Бригиде – она произносила это имя как Брид – богине огня, мы расселись в большом круге. Я посмотрела на Хантера, размышляя, каким же красивым он был в свете свечей. Он довольно хорошо убедил меня в том, что раз я прошла испытание на выбор между добром и злом, нам, возможно, вполне безопасно встречаться. Теперь каждый раз, когда я смотрела на него, мое сердце начинало трепетать в груди, мне ужасно хотелось обнять его.

– Будьте благословенны, – произнес Хантер, и мы повторили за ним. – Этот радостный день, – продолжил он, – значит, начало конца зимы. Дни становятся  длиннее, солнечный свет ярче – это время возрождения.

– Да, – сказала Эойф. – Многие ведьмы в это время убирают в домах, осуществляя очищающие ритуалы и в буквальном смысле выметая всю грязь из дома.

– Это также время возрождения духа, – сказала Элис, ее мудрое лицо и темно-голубые глаза оставались спокойными. – В этот праздник я прощаю всех, кто сделал мне что-то плохое в прошлом и ищу прощения у всех, кому я сделала что-то плохое. Чтобы начать новое Колесо года с чистого листа.

Заговорила Алиса.

– Я читала о ритуале, когда ты записываешь все то, от чего хотел бы избавиться в следующем году: недостатков, проблем, забот – а потом сжигаешь этот листок.

– Мы сделаем это немного позже, – сказал Хантер. – Теперь давайте снова встанем и призовем Бога и Богиню. 

Мы все взялись за руки.

– Пусть круги Старлокета и Китика всегда будут сильны, – начал Хантер.

– Будьте благословенны, – прошептала я. Все остальные пробормотали ответы.

Как только мы начали двигаться против часовой стрелки по кругу, Хантер начал напивать низким голосом. Я не знала этой песни, но как-то поняла ее: она была о новых начинаниях, когда оставляешь тьму позади и живешь в свете. Постепенно начали петь и Элис со Скай, и тут слова тоже пришли ко мне, и я тоже начала подпевать. Энергия текла по моему телу, пока мы крутились по комнате. Меня начала наполнять радость, которою невозможно описать словами. Мы все были живы, в безопасности. Я поймал взгляд Хантера, и он улыбнулся мне. Он снова был мой. Мое тело наполнилось теплотой и энергией, и я улыбнулась в ответ.

На другой стороне круга лицо Элис превратилось в маску чистой радости. Я почувствовала волну спокойствия. Элис все еще была со мной, Старлокет остался неповрежденным. Я помогла этому. Когда придет время, совет проследит за Кьяраном, и если он когда-нибудь снова придет ко мне, я буду готова. Впервые за все эти недели я почувствовала себя счастливой и в полной безопасности.

Я смотрела на пламя свечи и чувствовала, как возрастает моя сила.

Позднее тем же вечером я на переднем крыльце выуживала из кармана ключи. Мои ботинки за что-то зацепились, и я посмотрела вниз. Мое сердце остановилось, как только я увидела маленький скомканный узелок из фиолетового шелка. Я повертела головой, высматривая Кьярана. О том, что это было от него, я знала так же точно, как и том, что была ведьмой. Я сильно выбросила сенсоры, но не почувствовала ничего, кроме Дагды с другой стороны двери. Я медленно присела и подняла его. От покалывающих следов магии он казался живым. Я развязала узел, и сверсток раскрылся. Мой рот безмолвно открылся, пока я смотрела на золотые часы. Это были те самые часы, что я нашла в старой квартире Мейв в Нью-Йорке. Кьяран забрал их у меня, когда пытался украсть мои силы. Это были те самые часы, из-за которых он впервые узнал, что я, должно быть, его дочь.