Дитрих и Ремарк - [68]

После развода с Мередитом кинокарьера Полетт стала клониться к закату. Крупные студии больше не предлагали ей по сто тысяч долларов за фильм. Но без работы она не сидела. Понемногу снималась для души, а бедность ей не грозила. В лучших районах Лос-Анджелеса Полетт принадлежали четыре дома и антикварный магазин. Репутация у нее по-прежнему была блестящая, среди друзей Годар были Джон Стейнбек, Сальвадор Дали. Суперзвезда Кларк Гейбл, завоевавший огромную популярность исполнением роли Ретта в «Унесенных ветром», предлагал ей руку и сердце. Но Полетт предпочла Ремарка.

Так же, как было с Чаплином, Полетт, которая, по словам Ремарка, «излучала жизнь», спасла его от депрессии. Благодаря ей он закончил «Искру жизни». Роман, где Ремарк впервые поставил знак равенства между фашизмом и коммунизмом, имел успех. Вскоре он начал работу над романом «Время жить и время умирать».

«Все нормально, — пишет Эрих в дневнике. — Нет неврастении. Нет чувства вины. Полетт хорошо на меня действует».

В 1952 году Ремарк вместе с Полетт решился наконец посетить Германию, где не был тридцать лет. Теперь там издаются его книги, будет сниматься фильм. В Оснабрюке Эрих встретился с отцом, сестрой Эрной и ее семьей. Город был разрушен и перестроен. В Берлине еще сохранялись военные руины. Ремарк не узнавал Германию, испытывая ощущения дурного сна. Люди казались ему похожими на зомби. Он писал в дневнике про их «изнасилованные души».

В романе «Черный обелиск» в довоенной Германии герой влюбляется в пациентку психиатрической лечебницы, страдающую раздвоением личности. Это было прощанием Ремарка с Юттой, Марлен и с родиной. Роман кончается фразой: «Ночь спустилась над Германией, я покинул ее, а когда вернулся, она лежала в развалинах».

17

Ремарка и Дитрих снова соединил Париж. Марлен заказывает новые наряды у Диора, Ремарк составляет договора с издательствами на публикацию своих романов. Конечно, обед в ресторане, первое разглядывание друг друга. Марлен находит Ремарка вполне бодрым, а он ее… Что-то изменилось в оптике его взгляда, что-то очень существенное… Боясь, что глаза выдадут его, Эрих с преувеличенным вниманием погрузился в изучение карты вин.

— Слышала о твоем разрыве с Наташей Полей, — начала Марлен. — Наконец-то ты избавился от этой неврастенички. Ведь ясно же, что работать Бони может лишь со спокойной душой. Я хочу попросить тебя о небольшом одолжении. Мне нужен текст немецкой баллады для выступлений.

— Милая, я непременно пришлю тебе текст. Но… видишь ли… Не хочу темнить… Мы давно не общались… Дело не в Наташе, дело в Полетт… Полетт Годар. — Ремарк наполнил бокалы вином, принесенным официантом.

— Эта-то шлюха при чем здесь? Извини, о ней столько всегда говорят.

— Если верить всем сплетням о тебе…

— Похоже, сегодня мы будем воевать. — Марлен отодвинула бокал с вином и постучала по столу черенком ножа. — Учти, я сильная.

— Знаю, воительница. Поэтому первой тебе и сообщаю: я думаю соединить свою жизнь с Полетт. Это веселая, ясная, непосредственная женщина. Прямая противоположность мне, глоток свежего воздуха. Я снова пишу и смотрю в ясное небо без тоски об утраченных звездах.

Лоб Марлен нахмурился.

— Чистое безумие! Разве не понимаешь, что ей нужны твои картины?

— Она же очень богатая женщина, ей нужен я. — Губы Эриха сжались.

— Ха! Ты нужен всем.

Эрих отпил вино, глубоко вздохнул и посмотрел в глаза Марлен.

— Ты можешь меня спасти от неверного, как полагаешь, шага. Выходи за меня.

— Опять! — Марлен рассмеялась. — Я думала, ты всерьез о Полетт. Оказывается, она понадобилась, чтобы спровоцировать меня на спасение писательской души…

— Зибер больше не работает прикрытием. Что тебя удерживает, Марлен? Мы уже прошли через все и достойны толики покоя. Покоя вдвоем.

— Ты чего-то не понимаешь, любовь моя. — Марлен нервно закурила. — У меня работа. Кажется, никогда еще меня так не увлекала профессия.

— Это означает, что ты одобряешь мой брак с Годар.

— Одобряю?! Да ты хоть подумай, зачем она прилипла к тебе!

— Полагаю, это серьезное увлечение. Если избегать высоких слов.

— Каких еще слов? Жадность! Фантастическая жадность! Погоди, Бони, не отворачивайся. Послушай меня, я ее знаю. Немного, но этого достаточно. — Марлен погасила сигарету, бросила быстрый взгляд в зеркальце, подправила помаду.

— Прошу тебя, не будем портить ланч. Поговорим о твоих выступлениях.

— Ну, нет! Ты должен это знать, раз уж надумал жениться. Слушай, слушай, прелестная история! Однажды мы оказались с Полетт в одном поезде. Я думаю, она в то время еще была женой Чаплина, а может, и не была. В общем, она пришла ко мне в купе, и мы долго разговаривали. Вдруг она встала, ушла, потом вернулась, таща огромный ларец с драгоценностями — настоящий сундук. Этакий чемоданище из крокодиловой кожи был полным полнехонек — одни бриллианты! Здоровые, как булыжники! И она вздумала читать мне лекцию: Марлен, вы должны иметь бриллианты. Цветные камни не стоят ни гроша. Вас хочет мужчина? Прекрасно. Вы сразу же говорите «нет». Наутро он присылает вам розы на длинных стеблях, вы отсылаете их обратно. На следующий день приносит орхидеи, но их вы тоже отсылаете назад. Следуют маленькие подношения: духи, сумочки, норковые манто — все это и подобное вы немедленно отсылаете. Рубиновые и алмазные брошки — назад! Даже изумруды и бриллиантовые булавки. Когда появляется первый браслет с бриллиантами, обычно маленькими, вы тоже велите отнести его дарителю, но звоните и говорите «спасибо», причем довольно любезно. Назавтра приносят браслет с бриллиантами покрупнее; вы его тоже не берете, но зато позволяете ему пригласить вас на ланч. Но только на ланч, ничего другого. Первое кольцо с бриллиантом никогда не бывает особенно ценным. Верните его, но согласитесь пообедать, потом даже можно поехать потанцевать. Одну вещь, которую я вам скажу, вы должны запомнить на всю жизнь: никогда, ни за что не спите с мужчиной, пока не получите от него бриллиант чистой воды, по меньшей мере, в десять карат! — Марлен загасила сигарету. — Какова штучка?