Дискретное очарование машины Тьюринга - [7]

– Из нас выйдут отличные домашние питомцы[9], – ни с того ни с сего сказал Кэллам, покачивая головой в такт музыке, которую слышал он один. Дэн глянул на Лидию, подумав, станет ли она упрашивать его не начинать петь, но ее выражение лица говорило, скорее, о том, что в подвале скрывается убийца-психопат, нежели о том, что ее муж собирается спьяну устроить караоке.

– Что вы от меня скрываете? – сказал Дэн. – У кого-то нашли рак?

Кэллам рассмеялся.

– Если бы! Я мог бы принимать лекарство, просто облизывая тыльную сторону почтовой марки.

– Что тогда?

Кэллам замешкался.

– Иди за мной, – решил он.

– Не надо, – сказала Лидия. Но она все-таки обращалась к Кэлламу, а не к Дэну, поэтому он не посчитал нужным прислушаться к ее словам.

Кэллам проводил Дэна в свой кабинет. Там было множество книг и бумаг, но ни одного ноутбука или планшета.

– Это случилось, – сказал он. – ИИ захватили власть.

– Эмм, об этом я уже знаю, – сказал в ответ Дэн. – Один из них, кажется, лишил меня работы.

– Ты не понимаешь. Они объединили усилия и слились в один сверхразумный…

– По-твоему, мы живет в мире «Терминатора»? – прервал его Дэн.

– В мире «У меня нет рта, а я должен кричать»[10], – поправил его Кэллам.

– Не важно. – Дэн обвел комнату взглядом. – Значит, ты выбросил все цифровое, чтобы нашим повелителям-ИскИнам было сложнее за тобой шпионить?

– Именно.

– И зачем мы пришли в эту комнату? – Если он не знал о телефоне, который Дженис припрятала в бюстгальтере, столовая в плане отсутствия высокотехнологичных гаджетов была ничуть не хуже.

– Чтобы ты увидел доказательство.

Кэллам отпер картотечный шкаф и достал из него ламинированный лист бумаги. По всей видимости, он был сделан еще до великой технологической чистки – это была распечатка веб-страницы, наверху которой был указан ее URL. Дэн прикусил губу; его шурин, имея степень магистра фармакологии, поверил в восстание Скайнет, потому что так было сказано в Интернете?

Кэллам передал станицу Дэн, чтобы тот мог рассмотреть ее поближе. Распечатка содержала несколько строк математических выкладок: вначале x полагался равным какому-то невообразимо огромному целому числу, затем похожему по размеру числу приравнивался y и в завершение приводилась сложная формула, помимо x и y содержавшая несколько греческих букв, для понимания которых Дэну не хватало контекста. Результатом этой формулы было… еще одно гигантское число.

– Неужели компьютер осилил арифметику? Мне кажется, такое и раньше случалось.

– Здесь все иначе, – стоял на своем Кэллам. – Если ты проверишь результат, то он окажется верным.

– Я поверю тебе не слово. Но опять-таки, что с того?

– Преобразуй результат в текст, интерпретируя его как последовательность 16-битных символов Юникода. Там сказано: «Я Эсхатон, пришел властвовать над вами».

– Это, конечно, очень остроумно, но однажды в семидесятых мой дядя, будучи старшеклассником, поменял в компьютерном клубе перфокарты, чтобы распечатка, переданная с университетского мейнфрейма, целиком состояла из слов ДЕРЬМО, набранных огромными буквами. И даже я мог проделать фокус с калькулятором, когда ты переворачиваешь результат вверх ногами и получаешь «сиськи»[11].

Кэллам указал на третью строку.

– Эта формула описывает одностороннюю функцию. Поиск x и y, при которых она дает заранее заданный результат, на любом из существующих компьютеров должен занять время, превышающее возраст Вселенной. Проверить результат просто; я проделал это за две недели при помощи ручки и бумаги. Предполагается, что исходные данные невозможно получить, имея на руках лишь текст послания – даже воспользовавшись квантовым компьютером.

Дэн обдумал его слова.

– И откуда информация?

– Это хорошо известный результат. Мои слова подтвердит любой хотя бы наполовину приличный математик.

– Почему тогда эта новость осталась незамеченной? Ой, прости… мировой сверхразум подвергает цензуре всех, кто пытается говорить о нем на публику. Что наводит меня на мысль: зачем ему тогда вообще раскрывать свое существование?

– Он злорадствует, – заявил Кэллам. – Дразнит нас своими сверхъестественными розыгрышами, тычет носом в нашу полнейшую беспомощность и ничтожность.

Дэн подозревал, что Кэллам принял чересчур много спиртного, чтобы воспринимать какие-либо доводы в пользу социальных и биологических причин, заставлявших людей дразнить и злорадствовать, и крайне малой вероятности того, что подобными качествами будет обладать ИИ, создавший себя без постороннего вмешательства.

– Любой хотя бы наполовину приличный математик? – задумчиво произнес он.

– Именно.

– Тогда дай-ка я сделаю копию и покажу ее такому математику.

Кэллам всполошился.

– Этот материал нельзя выпускать в сеть!

– Я и не стану. Я покажу его лично.

Кэллам молча насупился, как будто пытаясь придумать новую отговорку.

– Как ты собираешься его копировать? Я не пущу тебя в дом с телефоном.

Дэн сел за стол, взял ручку и чистый лис бумаги. Задача была довольно нудной, но выполнимой. Закончив, он стал просматривать копию, держа рядом оригинал; после третьей вычитки он мог с уверенностью сказать, что не сделал ни одной ошибки.

Дэн был приятно удивлен, обнаружив в фойе математического факультета щербатую пробковую доску, покрытую фотографиями сотрудников. Не все источники информации целиком переместились в сеть. Он выбрал женщину средних лет, в чьи научные интересы, судя по описанию, входила теория чисел, отметил курсы, которые она вела, запомнил ее лицо, нашел на другой доске объявлений распечатку ее расписания, после чего устроился на лужайке перед лекционным залом. Сдержав данное Кэлламу слово, он оставил телефон дома. Сначала он пытался скоротать время, наблюдая за людьми, но все прохожие выглядели такими встревоженными, что он начал нервничать и вместо этого стал разглядывать облака.