Дисфункция реальности - [7]

Этот сектор космоса был в высшей степени опасным. Обширная магнитосфера супергиганта испускала колоссальные потоки заряженных частиц, образуя смертельно опасный радиоактивный пояс. В диапазоне радиочастот стоял непрекращающийся белый шум. Все три луны, чьи орбиты располагались ниже той, по которой вращался родной мир ли-килфов, были абсолютно безжизненными. Ближайший к центру спутник связывала с ионосферой колоссальная потоковая «труба», по которой струились неимоверные выбросы энергии. Кроме того, он создавал вдоль всей своей орбиты плазменный вал, представлявший собой плотное кольцо частиц внутри всеобъемлющих объятий магнитосферы. И грозящий мгновенной гибелью всему живому.

Подверженный приливам и отливам мир ли-килфов вращался над размытой границей магнитосферы на высоте около семидесяти тысяч километров, вне досягаемости самых опасных пиков радиации. Лишь случайные флуктуации вихревых потоков бомбардировали верхние слои его атмосферы протонами и электронами, создавая сполохи ярчайшего полярного сияния, бесшумно скользящие и извивающиеся в желтовато-коричневом небе.

Атмосфера состояла из кислородно-азотной смеси с различными сероводородными примесями, причем чрезвычайно влажной. Туман, морось и плотная пелена облачности здесь были нормальными явлениями. Инфракрасное излучение супергиганта обеспечивало повсеместный тропический климат; теплый влажный воздух находился в непрерывном движении, перемещаясь с одной стороны планеты на другую, где он охлаждался, излучая все тепло в космос, а потом возвращался яростными штормами, пересекая полярные районы. Погода почти никогда не менялась: постоянные ветра и непрекращающиеся дожди, чья интенсивность зависела от положения на орбите. Ночь наступала в одном месте, в одно и то же время, на обратной стороне, когда планета максимально сближалась с супергигантом и багровая облачная пелена заслоняла от кратковременных проблесков солнца ближнюю сторону.

Этот цикл менялся лишь раз в девять лет, когда в вечное равновесие врывалась новая сила. Четыре главных спутника выстраивались в одну линию, обрушивая на поверхность планеты шторма поистине библейской ярости, несущие хаос и опустошение.

Тепло и свет породили жизнь в этом мире, как и во всех иных бесчисленных мирах Вселенной. Первый путешествующий в межзвездном пространстве микроорганизм попал на девственно чистую планету, когда на ней еще не было ни морей, ни океанов, а только раствор химических элементов в грязноватых пузырящихся водах. Приливообразующие силы выровняли поверхность, раскрошили горы и сгладили уступы, оставшиеся со времен формирования планеты. Земля покрылась реками, озерами и широкими поймами, вода из которых то испарялась, то вновь изливалась дождем. В тот период не было еще и свободного кислорода, его весь связывали молекулы углерода. Плотная завеса светлых облаков не позволяла рассеиваться инфракрасным лучам даже в центре дальнего от светила полушария. Температура была невыносимо высокой.

Первая жизнь, как и всегда, появилась в виде микроскопических водорослей — вязкой слизи, разнесенной течением рек и непрерывной конвекцией воздуха по всей планете. Микроорганизмы изменялись и приспосабливались в течение целой геологической эры, медленно привыкая использовать в качестве добавочного энергоресурса два различных источника света. Когда наконец процессы увенчались успехом, дальнейшее стало делом тысячелетий. Кислород выбрасывался в атмосферу. Углерод поглощался. Температура снизилась. Быстротечные дожди разредили облачность. В очередной раз началась эволюция.

В течение миллионов лет девятилетние циклы, по которым жила планета, не играли никакой значительной роли. Бури и ураганы ничем не могли помешать ни одноклеточным амебам, лениво плававшим в озерах и реках, ни примитивным лишайникам, облепившим скалы. Но дрейфовавшие в воде клетки со временем стали объединяться в колонии, и возникло разделение. В озерах появились желеобразные черви, не имеющие мозга, движимые только инстинктом, с неэффективным обменом веществ, мало чем отличавшиеся от подвижных лишайников. Но это было только начало. Деление клеток в качестве основного способа размножения постепенно уступило место рождению и смерти. Возникли мутации, иногда приносящие улучшения, а чаще всего производящие нежизнеспособные организмы, которые безжалостная природа тотчас отбраковывала. Появились отклонения — предвестники множества видов; цепочки ДНК — химическое свидетельство успешных и тупиковых изменений — удлинились. На берег выползли новые существа — и сразу испытали на себе ожоги из-за агрессивных химических соединений, разлитых в атмосфере. Но они выжили.

Жизнь неуклонно развивалась, следуя стандартному порядку, насколько позволяли существующие условия. Здесь не было ни периодов обледенения, способных изменить направление ее развития, ни других критических климатических факторов. Только повторяющиеся каждые девять лет ураганы, проносящиеся над планетой и ставшие определяющими. К ним подстраивались циклы размножения появляющихся животных, ими ограничивались периоды роста растений.