Дисфункция реальности - [34]

Космоплан плавно вошел в атмосферу, и передние кромки его крыльев раскалились до тускло-вишневого цвета. Внизу простирался океан, ровная лазурная гладь, нарушаемая лишь грядами вулканических островков и крошечных коралловых атоллов. Почти половину видимой поверхности заслоняли белоснежные облака, порожденные нескончаемой жарой. На Лалонде редко выдавался день, когда в той или иной форме не выпадали осадки. Это обстоятельство и стало одним из факторов, позволивших строительной компании добиться финансирования; теплый и влажный климат был идеальным для некоторых видов растений, радовавших фермеров-колонистов быстрым ростом и богатыми урожаями.

К тому времени, когда «Макбоинг» снизил скорость до сверхзвуковой, он уже опустился ниже слоя облачности и приближался к западному побережью Амариска. Простирающийся впереди континент занимал более восьми миллионов квадратных километров и тянулся от пойменных равнин на западе до длинной цепи складчатых гор на востоке. Под лучами полуденного солнца он блестел изумрудной зеленью джунглей, переходящих на юге, где климат приближался к субтропическому, в бескрайние степи.

На море под космопланом появились грязные разводы — мутные коричневатые пятна длиной до восьмидесяти километров, протянувшиеся от болотистого берега. Они отмечали устье Джулиффы, реки протяженностью почти две тысячи километров, берущей начало в горах, ограждающих восточное побережье. Сеть ее притоков была настолько обширной, что могла соперничать с земной Амазонкой. Только по этой причине строительная компания выбрала именно южный берег реки в качестве места для столицы (и единственного города в этом мире), названной Даррингхэм.

«Макбоинг» на небольшой высоте прошел над прибрежными болотами, выпустил шасси и нацелил похожий по форме на пулю нос на взлетно-посадочную полосу, до которой оставалось всего тридцать километров. Единственный космопорт Лалонда находился в пяти километрах от Даррингхэма и представлял собой расчищенную от джунглей площадку, на которой имелась одна укрепленная металлической решеткой полоса, центр управления полетами и десяток ангаров, построенных из уже выгоревших эзистаковых панелей.

Космоплан коснулся земли, бортовой компьютер включил торможение, и покрышки, взвизгнув, выбросили в воздух облачка черного дыма. Затем нос опустился, космоплан постепенно остановился и подрулил к ангарам.

* * *

Чужой мир. Новая жизнь. Джеральд Скиббоу вырвался из душного салона космоплана и с восхищением огляделся. Один только вид плотной стены джунглей, ограждающей космопорт, вселял в него уверенность в правильности выбора. Он крепко обнял свою жену Лорен, и они зашагали вниз по трапу.

— Дьявол, ты только посмотри вокруг! Деревья, настоящие живые деревья. Миллионы деревьев. Миллиарды!

Он сделал глубокий вдох. Климат оказался не совсем таким, как ожидалось. Воздух был плотным, хоть режь его ножом, а оливково-зеленый комбинезон Джеральда мгновенно пропитался потом. И еще запах, слегка отдающий сероводородом, как будто что-то гниет. Но, черт побери, это натуральный воздух, не отравленный семивековыми выбросами промышленных предприятий. И это самое важное. Лалонд — воплощение мечты, неиспорченный мир, где детям, чтобы добиться успеха, надо только приложить руки.

Следом за ними спускалась Мэри, ее хорошенькое личико выражало явное недовольство, а носик, почуяв запах джунглей, тотчас наморщился. Но и это не беспокоило Джеральда; Мэри было только семнадцать, а в ее возрасте все в жизни кажется не таким, как надо. Пройдет еще года два, и она повзрослеет.

Его старшая дочь Паула смотрела по сторонам с удовольствием. Рядом, покровительственно обняв ее за плечи и тоже одобрительно улыбаясь, шел ее свежеиспеченный муж Фрэнк Кава. Оба осознавали значимость момента, и это обоюдное осознание делало его для них особенным. Фрэнка Джеральд считал идеальным зятем. Тот не боялся тяжелой работы. Любое хозяйство с Фрэнком в качестве партнера было просто обречено на процветание.

Площадку перед ангаром покрывал утрамбованный щебень, и на ней повсюду виднелись лужи. У подножия трапа шесть неприветливых служащих Лалондской строительной компании собирали у пассажиров регистрационные карты и закладывали их в процессорный блок. При подтверждении информации каждому иммигранту вручалась карточка гражданина Лалонда и кредитный диск ЛСК, на котором хранились его сбережения, уже конвертированные из валюты, имевшей хождение на планетах Центрального правительства, во франки Лалонда — местную валюту, не принимаемую больше нигде в Конфедерации. Джеральд заранее знал об этой процедуре и во внутреннем кармане припрятал кредитный диск Юпитерианского банка с тремя с половиной тысячами комбодолларов. Получив свою новую карточку и диск, он кивком поблагодарил служащего, а тот жестом направил его к огромному ангару.

— Могли бы и получше все организовать, — пробормотала Лорен, раздувая щеки от жары.

Очередь на получение карточек заняла пятнадцать минут.

— Уже хочешь вернуться? — поддразнил ее Джеральд.

Он все еще с улыбкой вертел в руках свое удостоверение гражданина Лалонда.