Дипломатия греха - [26]

— Работаю в уголовном розыске.

— Нет, — решительно отверг он. — Это мне не подойдет. При моем «везении» либо в каждой перестрелке будет заклинивать пистолет, либо преступность переведется.

— За это можете не беспокоиться. Перестрелок у нас почти не бывает, пистолет заклинивает редко по той простой причине, что он примитивен, как молоток, и годится только для открывания пивных бутылок, а что касается преступников, то их хватит еще на пару десятков поколений оперативников.

— Заверяю вас, как только я к вам приду, они переведутся. Это судьба. Тогда лучше не рисковать, согласился я.

— К тому же у вас плохо кормят и постоянно отзывают из отпусков, я это из фильмов знаю. Наверное, я все же подамся в «челнок». Сейчас как раз начинается волна… Впрочем, и здесь возможна проблема. Не успею я сделать и пары ходок, как правительство обложит нас налогом.

— А вот это исключено, — уверенно заявил я. Ведь это полулегальный бизнес. Спекуляция. Нигде не регистрируется, кто ты «челнок» или турист, везущий сувениры. Это такой же нонсенс, как обложение налогом рэкета.

— Увидите, горько сказал он, как только я туда подамся, они введут налоги… Впрочем, у вас ко мне какое-то дело? Чем могу служить?

— Подсказать, есть ли у вас уборщица.

Он нахмурился и задумался.

— Вроде была… Намекаете, что в зале слишком грязно? Признаться, я и сам так считаю, но на такую зарплату удалось нанять только бабульку — пенсионерку, да и, то по совместительству. Пенсионерки сейчас на вес золота.

— Я не об этом. И сам зал, и уж тем более его чистота меня не интересуют. Я посмотрел, что ваш… э-э… ресторан закрывается в двадцать три часа, а мне интересно знать, остается ли кто-нибудь после этого времени.

— Студент по ночам спит.

— Как?! — удивился я.

— Вместо сторожа. На охрану денег нет, а студенту все равно, где спать. Я его кормлю, а он за это по ночам в моем кабинете спит. Как заметит, что подозрительное подаст голос, воришки и боятся лезть, они же не видят, кто здесь… Хоть у нас и нечего брать, но в нашем положении потеря любой ложки — трагедия… Так что со студентом спокойнее. Вас интересует что-то конкретное?

— Вон тот офис, что напротив. Может быть, этот ваш студент случайно наблюдал, что творилось возле него два дня назад? Ночью?

— Два дня назад… А поздно ночью?

— Сказать по правде, я и сам не знаю, признался я. Я подозреваю, что там стояла грузовая машина, может, две, и в них грузили коробки. Вот они-то меня и интересуют. А во сколько, это я и сам хотел бы установить…

— Два дня назад мы работали несколько дольше обычного… Это не совсем разрешается… Точнее, совсем не разрешается…

— Я не имею отношения к налоговой полиции.

— Да-да, понимаю… У нас гуляла свадьба, и мы закрылись только около двух часов ночи. Я оставался здесь до этого времени… Так, на всякий случай… Я видел эти ваши фургоны.

— Видели? — обрадовался я. Это замечательно, это невероятная удача!..

— Но я рискую вас разочаровать, — остановил меня директор. — Я не рассматривал их. Ни номера, ни шоферов. Просто меня удивило, что в два часа ночи происходит погрузка товара. Но ведь в наше время каждый выкручивается, как может… Вы меня понимаете? Налоговая инспекция, «левые» сделки… На кражу это было не похоже, вот я и не присматривался. Неужели все-таки кража?

— Убийство.

— Убийство?! Так вот почему на следующий день кругом было столько милиции… К нам тоже заходили, расспрашивали о подростках. Но о подростках я не знаю, а что там творилось под утро — не видел. Меня спрашивали именно про утро, я помню…

— Была и кража, она-то и произошла под утро.

— Как интересно… Может, и впрямь пойти в милицию? К вам берут неудачливых директоров ресторанов? Что же вам про эти фургоны? Было это где-то в час сорок… Да, в полвторого мы закрылись, и минут через десять я вышел. Два грузовых фургона. К сожалению, было темно, шел снег, а с той стороны двора нет фонарей, потому я и не рассмотрел подробностей. Они были темного цвета, это точно. Один чуть светлей другого… Да, вот еще один из них рефрижератор для перевозки мороженых продуктов. Это все, что я заметил… А больше, к сожалению, ничего не добавлю.

— Вы директоров фирмы «Геркулес» в лицо знаете?

— Нет, они к нам не заходят. А если и заходили когда, то знакомиться не спешили.

В кабинет ввалился залепленный снегом Разумовский. Фыркая и поеживаясь, стряхнул налипший на пальто снег и устремился ко мне:

— Глухо… Здравствуйте, — кивнул он директору. — Я вот с ним… В детском садике нет сторожа, на ночь в помещения выпускают собаку. Договорились с кинологом из соседнего двора, он и дает ее для охраны. А у вас как?

— Были в ту ночь грузовики, — сказал я. — Два фургона. Я говорил тебе, что это установить несложно. Да вот толку от этого мало. Да и эти фургоны устанавливать не меньше недели. Агентств, занимающихся перевозками грузов, в городе как мухоморов в лесу. Придется обзванивать все и выяснять, кто из них получал в ту ночь заказ на перевозку грузов.

— Это могли быть и частники, — сказал Разумовский. — Выбрали по газете двух владельцев фургонов и сделали заказ. Значит, нужно покупать газеты за ту неделю и обзванивать еще и все частные объявления…