Дипломатическая быль. Записки посла во Франции - [14]
Париж привлекал не только крупнейшие наши художественные коллективы — Большой театр, театр имени Станиславского и Немировича-Данченко, Краснознаменный ансамбль Советской Армии и другие, но и выдающихся исполнителей. Частыми гостями были Эмиль Гилельс, Леонид Коган. Тогда же я познакомился и с Мстиславом Ростроповичем. Он, еще далекий от всяких, по крайне мере видимых, сложностей с властью, появился в посольстве неожиданно, как снег на голову. Я увидел его во дворе посольства, оживленно доказывавшего кому-то, что лучше Пикассо художника, конечно, нет. Оказалось, что у него концерт через пару часов в зале «Гаво», но что он даже толком не знал, где этот зал находится и как туда добраться — парижанином он станет значительно позже. Я бросил все дела и отправился с ним в «Гаво». Концерт, разумеется, прошел весьма успешно. Публика мало знала тогда молодого Ростроповича, тем ценнее были аплодисменты, наградившие его за фуги Баха.
Весной 1956 года в посольство пришло письмо, в котором сообщалось, что у проживавших в Париже родственников известного скульптора Аронсона сохранился сделанный им бюст Ленина, который они готовы были передать советскому государству. Посольству давалось задание все это проверить, скульптуру получить и отправить в Москву. Заботы обо всем этом были поручены мне. Вскоре я уже был в квартире близкой родственницы Аронсона в пригороде Парижа Нейи. Она оказалась милейшей женщиной, рассказавшей мне за чаем немало деталей из романтической истории, связанной с созданием этой скульптуры. Начало истории описал Луначарский, и я всего лишь процитирую выдержки из его рассказа: «Это было в Париже. В 1904 году в одно раннее… утро ко мне в дверь комнаты в отеле «Золотой лев»… постучались. Я встал. На лестнице было еще темно. Я увидел незнакомого человека с чемоданом.
— Я Ленин. А поезд ужасно рано пришел.
— Да, — сказал я сконфуженно. — Давайте Ваш чемодан. Мы оставим его здесь, а сами пойдем куда-нибудь выпить кофе. Моя жена спит… Тут в двух шагах живет молодой художник Аронсон, крупный мастер, уже заслуживший известность. Он начинает работу страшно рано. И по чашке кофе он нам даст.
Мы зашли в мастерскую Аронсона… Владимир Ильич разделся и в своей обычной живой манере обошел большую мастерскую, с любопытством, но без замечаний рассматривая гипсы, мраморы и бронзы.
Между тем любезный хозяин приготовил нам кофе…
Аронсон отвел меня в сторону: «Кто это?» Мне показалось не совсем конспиративным называть Ленина. «Это — один друг — очень крупный революционный мыслитель. Этот человек еще сыграет, быть может, большую историческую роль».
«У него замечательнейшая голова, — сказал Аронсон. — Не могли бы Вы уговорить его, чтобы он мне позировал? Он мне очень может пригодиться, например, для Сократа».
«Не думаю, чтобы он согласился», — сказал я. Тем не менее рассказал об этом Ленину, и о Сократе тоже. Ленин буквально покатывался со смеху, закрывая лицо руками.
«Какой, я к черту, Сократ, я скорее похож на татарина». Позировать наотрез отказался»…
Только много лет спустя узнал Аронсон, что утренним посетителем его мастерской был Ленин.
После смерти Ленина Аронсон сказал Луначарскому: «Я пришел к выводу, что могу и должен сделать бюст Ленина заочно»…
Два года поисков. 20 сломанных бюстов.
«Аронсон выполнил свою мечту, — продолжает Луначарский. — Он воплотил свое произведение в красном мраморе»…
Это — все вещи опубликованные. Из моих же бесед с родственницей Аронсона я узнаю, что, конечно, не совсем по памяти, как это утверждает Луначарский, работал скульптор. Моя собеседница достает целые кипы фотографий Ленина, присланные Аронсону из Москвы во время создания бюста, но это несущественная деталь. Важно было другое: когда Крупская увидела бюст в Москве в 1927 году, она воскликнула: «Это — кусок Ленина!»
А что же дальше? Где бюст? Опустим не относящиеся прямо к рассказу подробности.
Когда сапоги гитлеровских солдат, входивших в Париж, гулко стучали по мостовой безлюдных Елисейских полей, бюст находился не так далеко от них в мастерской скульптора. Одна скромная парижская семья, рискуя попасть в руки гестаповцев, однажды утром перевезла на грузовике из мастерской Аронсона в подвал своего дома несколько скульптур, обернутых мешковиной. Среди них был бюст Ленина. Если бы патруль вздумал остановить грузовик, то и бюсту, и участникам этой операции не поздоровилось бы.
Теперь же бюст находился где-то в подвалах Дворца Шайо — того самого, где незадолго до этого отплясывали моисеевцы. «Давайте там поищем вместе», — говорит мне наследница Аронсона.
Во дворце нас встретили приветливо. Дворец построен не так давно, его подвалы не завалены хламом, и мы без большого труда находим в одном из углов целый набор скульптур Аронсона. Они все кажутся гипсовыми, однако одну из них делает похожей на гипсовую лишь толстый слой пыли, и стоило смахнуть ее, как перед нами засветилось мягким розовым цветом действительно впечатляющее изваяние Ленина. Конечно, бюст этот выпадал из того привычного для советской эпохи скульптурного изображения Ленина, и, кто знает, может быть, это было одной из причин, почему, побывав в Москве в 1927 году, он не остался там, а вернулся в Париж. Вскоре бюст был отправлен в Москву и стал экспонатом одного из залов музея Ленина.
Книга Ю.В. Дубинина, известного российского дипломата и профессора МГИМО(У) МИД РФ, — первый в нашей стране учебник по ведению переговоров. Выпущенная в 2006 году она сразу получила широкое признание и используется при преподавании переговорного мастерства в МГИМО(У) и Дипломатической академии МИД РФ, МГУ им. М.В. Ломоносова и других высших учебных заведениях России. Вашему вниманию предлагается третье издание этой книги, расширенное и актуализированное. Оно стало необходимым в силу возрастания роли России в международном переговорном процессе, быстрого развития науки о переговорах, совершенствования искусства их ведения. Эта книга может представить интерес не только для тех, кто готовится стать участником переговоров — важных и увлекательнейших состязаний интеллекта и характера, но и для всех, кто захочет ознакомиться с тем, как это делается.
Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.
Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.