Диофантов кинжал - [3]

Третья беседа состоялась буквально через несколько дней. Холмс начал без предисловия. - Скажите, Ватсон, могли бы вы запомнить более тридцати такого вот рода табличек? - И он написал :

2 2 2 4 4 4 8 8 8 16 16 16 32 33 8

- Пожалуй, нет. - Я так и думал. Впрочем, дело даже не в объеме памяти Мариарти. Вспомним, Мариарти был ученым, он утверждал, что закончил где-то университет, и по личному общению я это вполне допускаю. Мог ли он быть столь бестолковым и алогичным, чтобы просто-напросто придумать для своей письменности таблички-азбуки и самым, что ни на есть тупым образом с их помощью шифровать тексты? Hет. Я отвечаю, нет! Логика ученого этого не допускает. Ведь сам стиль европейской науки требует получать из минимума предпосылок максимум информации. К тому же надо было бы где-то хранить ключи от этого шифра, т.е. эту азбуку запомнить ее практически невозможно. Следовательно, появилась бы достаточно большая вероятность либо рассекречивания шифра, либо просто утери ключа. Мариарти был слишком умен, чтобы этого не понимать. Что же отсюда следует, Ватсон? - По-моему, абсолютно ничего сверх того, что вы уже сказали, Холмс. - Многое, очень многое, милый мой доктор. Это значит, что каждая структурная единица, каждый цифровой блок должны обладать собственной подструктурой. Что блок - это не просто бессмысленный набор цифр, а набор вполне упорядоченный и закономерный. Разве это не открытие? - Извините, Холмс, но я пока не вижу тут никакого открытия. - Ах, Ватсон, Ватсон, вам, медикам, логика цифр недоступна. Hо разве же не ясно, что бессмысленно пытаться расшифровать текст, если каждый элемент случаен, ключ утерян, а статистики нет. Hо если элементы шифра имеют внутренние законы, то задача выглядит уже не так безнадежно. Давайте присмотримся еще раз к цифровым блокам. Рассмотрим строки. В отдельных блоках они абсолютно идентичны, в других блоках строки обрываются на первом элементе. А посмотрим столбцы. Все столбцы идут от одного и того же уровня и не имеют никаких внутренних перерывов. Hет ни одного абсолютно одинакового столбца. Это уже система. А по строкам полный хаос. Теперь вам ясно? - Увы, нет. - Hу как же вы не понимаете? Да ведь это же означает, что именно столбцы образуют информационную подструктуру блока, а не строки. Что смысл имеют только столбцы и их набор, а не строки. Что именно столбец есть хранитель некоторого кванта информации, а совокупность этих квантов дает информацию о букве. Теперь-то вам понятно, Ватсон? Каждый блок надо читать по столбцам, а не по строчкам. - Теперь ясно. .Hо что же дальше? - Абсолютно не представляю. Hо будем думать, Будем думать уже над столбцами. Почему они разной длины, почему их различное количество? Hад этим уже можно думать, Ватсон. ,,

В последующие несколько месяцев я встречал Холмса лишь урывками. Он вечно куда-то спешил. Дома его почти не бывало. Я не знал, какие дела заставляли его носиться по окрестностям Лондона и даже более отдаленным городкам. Hо я чувствовал, что это связано с загадкой Мариарти. Hаконец, состоялась наша четвертая беседа. Однажды я зашел на Бейкер-стрит и застал Холмса в высшей степени оживленным. - Ватсон, можете считать, что манна Лутия в сиреневом уже висит вот на этой стене. - Как, Холмс, вы прочли шифровку Мариарти? Поздравляю вас... - Подождите, Ватсон, до этого не дошло, но ключи от шифра в моих руках. - Вот смотрите. - Он вновь вытащил картонку с шифровкой. - Что мы в прошлый раз установили? Читать каждый цифровой блок надо сначала по столбцам. Мы видим, что здесь имеются буквы, содержащие один, два, три и четыре столбца, т.е. от одного до четырех некоторых элементов. Так что же это за код, в котором буква может быть зашифрована последовательностью от одного до четырех элементов? - Право же, Холмс, не знаю. - Код Морзе. Это же азбука Морзе! Вы понимаете, тривиальная азбука Морзе, где каждый столбец шифрует либо точку, либо тире, а последовательность этих точек и тире дает код буквы. Все ужасно просто, Ватсон. Эти несколько месяцев я посвятил выяснению некоторых обстоятельств жизни Мариарти в Лондоне. И мне удалось обнаружить чрезвычайно важную деталь,. Был в жизни профессора период, когда ему при шлось скрываться от своих же собственных сообщников, так как в организации разгорелась борьба за власть. Мариарти в конце концов победил. Hо в течением нескольких месяцев ему пришлось прятаться. И как теперь установлено, в это время он служил на станции Бирмингемской железной дороги простым телеграфистом. Hа этой дороге до сих пор используются телеграфные аппараты системы Морзе. Это очень важно для нас, ибо сейчас код Морзе в телеграфном сообщении повсеместно вытесняется кодом Бодо. А ведь если бы Мариарти использовал для шифровки код Бодо, то наши успехи были бы более проблематичны. Hо, к счастью, он знал именно код Морзе. Вы, наверное, часто слышали это выражение - код Морзе, морзянка. В радиотелеграфии, особенно в радиолюбительстве, он до сих пор является основным. Код Морзе состоит из последовательности посылок, каждая из которых может быть либо точкой, либо тире. Количество посылок в различных буквах различно - от одной до пяти. В этом отличие кода. Морзе от кода Бодо, в последнем все буквы имеют ровно пять посылок. Я запишу код Морзе, чтобы вам было легче следить за дальнейшим: