Динокко - [3]

Он прошёл между домами-близнецами, удивлённо глядящими оконными глазницами друг на друга с разных сторон улицы. На крохотной треугольной площади с фонтаном ему навстречу попалась тоненькая девушка с прозрачным зонтом. Она улыбнулась ему, и он улыбнулся в ответ почему-то облегчённо, вдруг почувствовав себя так, словно вернулся домой. Постоял немного у фонтана, глядя, как вода, льющая сверху, играет с водой, бьющей снизу. Прошёл мимо навеса с пустующими столиками, свернул куда-то в переулок и едва вспомнил, что Глен просил его быть к обеду вовремя.

Мокрый зонт он оставил на веранде.

— Глен, у меня, кажется, дежа вю. Ещё немного — и я решу, что попал в сказку. — Он принюхался. — Пахнет божественно. Как ты это делаешь?

— Очень просто. — Хозяин жестами опытного фокусника начал расставлять прибор. — Надо всё делать вовремя, и подавать на стол тоже.

— Твоя правда. — Майк сглотнул слюну. — Мне приходилось бывать в нескольких местах, хваставшихся своей кухней, и везде приходилось дожидаться. Есть такое смешное место, где ты можешь взять тарелку, пойти к общему столу и набрать в неё всяких кушаний на свой вкус — так вот, там приходилось дожидаться, пока тебе принесут эту самую пустую тарелку… Это что, такой тайный поварской ритуал — выжимать из клиента желудочный сок?

— Может быть. Я не знаю всех обычаев. — Глен снял крышку с поблёскивающей кастрюльки, и Майк застонал в предвкушении. — Я не всегда был поваром и не так уж много путешествовал. Но мне нравится, когда всё происходит вовремя, не раньше и не позже.

Майк принялся уминать что-то воздушно-жёлтое, вздувавшееся, едва к нему прикасались ложкой. Было видно, что как минимум в течение двадцати минут он не способен будет разговаривать. Глен удовлетворённо поднял бровь и величественно удалился за стойку.

Позже, когда Майк откинулся наконец на спинку стула, хозяин опять появился, чтобы собрать опустевшую посуду.

— Потрясающе. — Объявил Майк. — Не уверен, что смогу расплатиться за такой обед. Если так питаться, можно быстро набрать килограммов двадцать… Здесь можно курить?

— Не знаю. Видишь ли, я не всегда хозяйничал в этом заведении и понятия не имею, что разрешалось прежними владельцами, а что нет. Лучше придерживаться порядков.

— Да? Ну ладно. — Майк убрал вынутую было мятую пачку обратно в карман. — А на веранде?

Глен немного подумал.

— Наверное, можно. Если хочешь, возьми стул.

— Спасибо.

Через минуту Майк восседал у перил верхом на стуле, выпуская дым между дождевыми каплями. Лило как из ведра.

— Пожалуй, я тоже к тебе присоединюсь. — Глен показался на веранде, держа ещё один стул за спинку: — Не возражаешь?

— О чём разговор. — Майк повернулся. — Тем более, что я всё равно хотел пристать к тебе с кое-какими вопросами… Сигарету?

— Нет, спасибо.

Они немного помолчали, глядя вниз на прячущийся в дожде городок.

— Глен, ты давно здесь?

— Как тебе сказать… Не знаю. Наверное, давно.

— Это что, такая шутка для приезжих?

— Да нет, я действительно не знаю. Здесь мало кто считает дни. Здесь просто живут, не расходуя силы на то, чтобы подсчитывать прожитое. Иногда здесь идёт дождь, как сейчас. Изредка выпадает снег, и жизнь замирает, даже птицы куда-то прячутся. Тогда Ита опускает навес и убирает внутрь стулья; она разжигает камин, и в полуподвальном кафе, где пляшут по стенам отблески, становится очень уютно. Чаще светит солнце. Жители распахивают окна и прогуливаются от фонтана до парка — того, что слева от площади; пахнет ветром и дикими цветами, что распускаются у подножия гор… Но этих дней никто не считает, здесь не принято. Не считаю и я, так что не могу ответить на твой вопрос.

— Понятно. — Сказал Майк, немного озадаченный такой речью хозяина. — Что ничего не понятно. Но ведь когда-то ты сюда попал, правда? Это ты помнишь?

— Прекрасно помню. — Глен обернулся к собеседнику, и Майк решил, что лицо его вовсе не такое незапоминающееся, как показалось сначала. — Я появился, когда один очень могущественный… человек пожелал, чтоб я оказался там, где мне будет хорошо. Вышло так, что я оказался здесь, и я этому несказанно рад.

— Ладно. — Майк потихоньку начал терять нить разговора. — Ты не коренной житель, ты сюда пришёл…

— Разве я сказал — пришёл? — Глен улыбнулся.

— Ага. — Сказал Майк. — Допустим, появился. По твоим меркам — давно, или, если я правильно понимаю, чёрт знает сколько лет назад. И всё это время ты сидишь здесь?

— Это место не хуже любого другого. — Глен улыбнулся. — К тому же я нашёл себе очень увлекательное занятие. Сюда время от времени попадают путешественники, передвигающиеся самыми экзотическими способами, вроде твоего. Один приехал в повозке, запряжённой парой очень странных животных — у них были такие бороды, подметавшие дорогу, очень толстые ноги и умные глаза. Когда повозку распрягли, никто не знал, нужно ли за этими животными ухаживать и как это делать. Они куда-то разбрелись…

— Вот так рождаются нездоровые сенсации, — встрял Майк.

— …а повозка осталась — она стоит во дворе у старого Талохо, её очень любят птицы и дети. Некоторые путешественники приходят пешком. Всем желающим я предоставляю жильё и еду, мне интересно с ними — и что-то мне подсказывает, что им тоже интересно здесь. Как видишь, у меня нет поводов скучать. К тому же, эта жизнь гораздо лучше той участи, что меня подстерегала, но об этом я не хотел бы говорить.