Династия Дунканов - [20]

– Мне известно, что произошло. Припоминаю, как он правил экипажем на пути в город в день оперы. Уолтеру нравится пугать людей и нравятся всякие выходки. Этот его недостаток мне не удалось в нем исправить, но это не умышленная жестокость.

– Искренне надеюсь, что нет, – сказала я, не сумев заставить себя солгать и полностью согласиться.

– Он очень огорчен, что вы больше не поедете с ним кататься.

– Но, мистер Дункан, я этого не говорила. Я даже не знаю, катался ли он с тех пор.

– Катался, и каждый день. Сегодня днем он выведет своего жеребца. Он не любит ездить в одиночестве. У меня нет времени, но если бы вы были так любезны…

Я не могла отказать ему в этом одолжении. Уолтер был себялюбив и невоспитан, он мало меня интересовал, но он не был и демоном. К тому же он был одним из значительных членов семьи, в которую, по всей видимости, я уже вошла.

– Я с радостью буду кататься с ним, – сказала я.

– Превосходно, – широко улыбнулся Клод. – Знаю, что этим мальчиком я еще буду гордиться. Он не лишен способностей. В конце концов, он мой сын.

– Уверена, что вы будете им гордиться, – сказала я.

– Конечно, буду. Однажды он унаследует все, что я имею, а это немало, как вы, вероятно, знаете. Итак, вы поедете с ним кататься?

– Я тотчас буду готова.

– Хорошо. Не говорите ему, что это я просил об этом. Он порой довольно-таки чувствителен к подобным вещам.

Я согласилась. Клод вернул стул в исходное положение и принялся изучать какие-то бумаги на своем столе – знак, что я свободна. Я вышла от него и отправилась наверх сообщить Аугусте, что не смогу сегодня днем быть помощницей.

– Еду кататься с Уолтером, – объяснила я.

– Вот как? – она выглядела удивленной. – Я думала, прошлого раза хватило.

– Не думаю, чтобы он стал повторять эти глупости. Как бы то ни было, свежий воздух будет мне полезен.

– Вы только что беседовали с Клодом, не так ли?

– Именно так.

– Понимаю, дорогая. Бегите. Мы управимся без вас. Хороши же мы были бы, если бы не управились.

Я знала, что она имела в виду, но промолчала. Я вошла в свои комнаты и переоделась в костюм для верховой езды. Обед подадут не раньше, чем через два часа, стало быть, времени для хорошей прогулки достаточно. Одетта сообщила мне, что Уолтер уже ушел в конюшню, и я как раз успела догнать его, прежде чем он уехал.

– Пожалуйста, поймите меня правильно, Уолтер, – сказала я. – Я, как и вы, люблю ездить верхом и с большим удовольствием делаю это в компании с кем-нибудь. Но если вы повторите хоть одну из штучек, какие продемонстрировали в последний раз, я больше никогда не поеду с вами кататься.

Он нахмурился, и это сделало его поразительно похожим на отца.

– Вы можете ехать со мной или нет, как вам будет угодно, но не угрожайте мне, слышите? Я этого не потерплю.

Не будь это ради его отца и если бы не мое положение в этом доме, я бы ушла прочь. Однако, промолчав, я вошла в конюшню и попросила конюха оседлать ту же кобылу, на которой ездила прежде.

Пока ее приготовили, и я вывела ее наружу, я увидела, что к нам присоединился Лаверн, но явно не для прогулки, так как не был соответственно одет.

– Добрый день, Джена, – сказал он. – Вы сегодня прелестны.

– Благодарю вас, сэр, – я одарила его надлежащей улыбкой. – Едемте, Уолтер?

– Поезжайте, – сказал Уолтер. – Нам с Лаверном надо обсудить кое-какие дела. Всего пять минут или около того.

– Увидимся у препятствия, – сказала я Уолтеру и спокойным шагом поехала через поле. Мои мысли были заняты попытками сообразить, чего же именно хотел от меня Клод. Лошадь перешла на легкий галоп, и тогда я сосредоточилась на езде. Я оглянулась, но Уолтера еще не было видно. Я пересекла одно большое поле и приближалась к каменной стенке, через которую прежде прыгала. Направив кобылу прямо к тому самому месту, я заставила ее прибавить скорость.

Умная лошадь, казалось, знала, чего я от нее хочу, и наслаждалась этим не меньше меня. Она помчалась к стенке, легко и изящно взлетела и перемахнула через нее, но тут же сильно повернулась боком.

Я почувствовала, что выскальзываю из седла, поэтому выпрыгнула прежде, чем упала кобыла, и безумно больно проехалась по шероховатой земле. У меня так перехватило дыхание, что я не смогла сразу подняться, хотя и пыталась. Сначала я подумала, что кобыла пострадала, но она все же с усилием встала на ноги и стояла дрожа, пока и мне наконец-то не удалось подняться.

Я погладила ее по шее и по голове, спокойно поговорила с нею, хотя и сама была растеряна. Я смотрела на большую ветвь дерева, давно мертвую и высохшую, она была положена прямо за каменной стенкой. Ветвь была достаточно большой, чтобы сделать прыжок невозможным, а поскольку у нее были обломаны сучья – просто опасной. Кобыла, преодолевая стенку, все это увидела, инстинктивно бросилась в сторону и поэтому, надо думать, не сломала себе ногу или шею, а меня это спасло от повреждений, которые могли бы быть весьма серьезными.

Вот почему, подумала я, Уолтер хотел, чтобы я поехала с ним кататься. Он даже пошел к отцу, чтобы тот уговорил меня на новую прогулку и чтобы произошло такое. Если бы кобыла покалечилась, то ярость моя не знала бы предела. И не Уолтер «повинен» в том, что этого не случилось и что я не сломала себе шею.