Династии. Как устроена власть в современных арабских монархиях - [75]
Успокоив арабских соседей символическим участием в войне, Хусейн занялся внутренними делами. Иордания всегда зависела от зарубежных инвестиций. Она получала деньги сперва от англичан, потом — от американцев и, наконец, — от других арабских государств. Великобритания видела в Иордании буферную зону между ваххабитским и французским экспансионизмом. Для США она играла роль антикоммунистического оплота на Ближнем Востоке. Арабы же считали, что хашимитское королевство, подобно щиту, прикрывает их от Израиля. В итоге Иордании платили просто за сам факт ее существования. В 1970-е годы цены на нефть подскочили — и доходы Саудовской Аравии резко выросли. Соперничество между арабскими монархиями и республиками продолжалось — и на этом фоне Саудиты предпочитали поддерживать пусть и не самую дружественную — но королевскую династию Хашимитов. К 1971 году саудовские денежные выплаты стали краеугольным камнем иорданского бюджета.
Амман приобрел свой нынешний вид именно в 1970-е годы. Столица поглотила близлежащие деревни и подверглась грандиозной перестройке. Старые черкесские и армянские кварталы были снесены. От исторических улиц — Шапсугской, Мухаджиров и др. — остались лишь названия[69]. Но черкесы и армяне прекрасно приспособились к новым условиям — они состояли на госслужбе и занимались бизнесом. Также в Иордании появились собственные — не зарубежные — инженеры, врачи и юристы. Для страны, которая менее полувека назад пыталась привлечь молодежь в учебные заведения, это было настоящим чудом.
Тем временем Каир задумался о том, нужен ли ему конфликт с Израилем — ведь арабы всегда проигрывали на поле битвы. 19 ноября 1977 года Анвар Садат внезапно посетил Иерусалим — и призвал евреев отказаться от территорий, которые они заняли в ходе Шестидневной войны. Условия, выдвинутые Каиром, подлежали обсуждению — но фактически он начал диалог со своим заклятым врагом. Садат признал за Израилем право на существование и предложил ему мир в обмен на землю. Египет — самая мощная в военном плане арабская страна — первым денонсировал принцип «трех нет», закрепленный в Хартумской резолюции.
Далее египтяне и евреи при посредничестве США сели за стол переговоров. Осенью 1978 года в Кэмп-Дэвиде[70] Садат и израильский премьер-министр Менахем Бегин подписали предварительное соглашение, а весной 1979 года — итоговое. Египет стал первым арабским государством, заключившим мир с Израилем. Как следствие — арабы гневно обвинили Садата в предательстве. Египет на 10 лет исключили из ЛАГ. Штаб-квартиру Лиги перенесли из Каира в Тунис.[71]
Готовность Израиля к диалогу воодушевила Хусейна. Теперь он размышлял, как сторговаться с евреями и вернуть Западный берег. Однако арабский мир ненавидел Садата — и монарх медлил. Он хвалил египетского лидера за мужество — но не спешил присоединяться к миротворчеству.
На улицах Аммана шли проамериканские демонстрации. Иорданцы по-прежнему хотели получать деньги от США, которые всячески поощряли миротворчество. Впрочем, израильтяне ни при каких обстоятельствах не собирались отдавать Хашимиту вожделенный Восточный Иерусалим — а значит, для Аммана сделка не могла покрыть все риски дипломатического процесса.
В результате Хусейн отказался от переговоров — и его позиция разочаровала Белый дом. Расхрабрившись, король пригрозил закупить оружие не у США, как обычно, а у СССР. Этот жест неповиновения возмутил Вашингтон. Однако для американцев 1979 год оказался богатым на неприятные сюрпризы. Весной власть в Тегеране захватили мусульманские фундаменталисты. 1 апреля Иран — нефтяная держава, член ОПЕК — был объявлен первой в истории Исламской республикой. В декабре началось советское вторжение в Афганистан. США пришлось поддерживать хорошие отношения с Иорданией — иначе они утратили бы свои позиции на Ближнем Востоке, который стремительно менялся. В июне 1980 года, когда Хусейн нанес официальный визит американскому президенту Джимми Картеру, между ними уже не было принципиальных разногласий.
Открестившись от израильско-египетского миротворчества, Хашимит оградил себя от травли, которой подвергся Садат, — но также лишился поддержки Египта. Маленькая Иордания, будто маятник, колебалась между разными центрами силы. Выйдя из египетской орбиты, она неумолимо приближалась к своим воинственным соседям — Сирии и Ираку. Во главе Ирака стоял Саддам Хусейн.
Ирак сказочно разбогател во время нефтяного бума 1970-х годов. Эта страна с огромными запасами «черного золота» привлекала Иорданию гораздо сильнее, чем Сирия с ее скромной добычей углеводородов. После недолгих раздумий Хусейн выбрал в друзья не Хафеза Асада, но Саддама.
Разумеется, «дружбу» Саддама — крестьянина из деревни Аль-Ауд-жа — и Хусейна — аристократа из династии Хашимитов — нельзя назвать бескорыстной. Правящая элита Иордании была коррумпирована. Саддам осыпал министров и генералов дорогими подарками — например, в ноябре 1987 года раздал им несколько десятков «мерседесов». Кроме того, иракский президент посылал внушительные суммы лично королю. Хусейн — как и его дед Абдалла — заслужил репутацию расточителя. Получая деньги из Багдада, он чувствовал себя непринужденно — ибо Саддам был гораздо более щедрым, нежели Саудиты.
