Дима! - [78]

Действительно, этот продвинутый во всех серьезных технических вопросах робот оказался прав — аварийная служба на комбинате была налажена отлично. За окошком запиликала сирена — это подлетел аварийный микроавтобус. Молчаливый робот-ремонтник, не задавая вопросов о причинах этой страшной поломки, установил новый манипулятор и проверил как он действует. Для этого он попросил чертежника нарисовать на электронном планшете несколько прямых линий, затем квадраты и овалы, круг и несколько звездочек, и, наконец, предложил написать несколькими типографскими шрифтами произвольную фразу. Чертежник не раздумывая написал «Долой Пилу!», а его товарищи по чертежному бюро дружными аплодисментами поддержали этот лозунг.

Затем ремонтник пополнил комплект цветной туши, потраченной при обороне чертежного бюро. В этот момент в шлемофоне ремонтника раздался уже знакомый ДИМЕ голос диспетчера Д-1– «Внимание! В цехе „Корм для рыб“ в резервуар с жидким кормом упал и утонул цеховой робот-оператор. Спасти и привести в рабочее состояние».

— Задание понял. Выезжаю. — сказал ремонтник в микрофон и не прощаясь выкатился из помещения, унося отпиленную руку чертежника.

— Специалист он неплохой. — сказал Кувалда. — но вот не поздоровался, не попрощался. Как будто мы чужие! Даже доброго слова чертежнику не сказал. А ведь он был тяжело ранен!

— Врезал бы ему кувалдой разок — сразу бы научился и здороваться и прощаться! — посоветовал Пила, — И вообще, я думаю, надо приучить и цеховых, и санитаров и прочих ремонтников-чертежников при встрече с нами низко кланяться! И никакой программы вежливости не понадобится!

Роботы-чертежники вернулись на свои рабочие места, продолжая, но уже тихо, произносить ругательства в адрес Пилы и принялись за работу. Это успокоило Пилу, хотя он, ярко раскрашенный, по-прежнему стоял в позе атаки, с нахлобученной корзиной, и П-1 не спешил его снова включать, давая понять кто здесь главный. Очевидно, что и Пила безоговорочно признавал власть П-1 и считал совершенно законным его право выключить любого робота на комбинате. Но, подумал ДИМА, если Пила доберется когда-нибудь до пульта управления П-1, а значит и до власти, тому, да и другим роботам, будет несдобровать.

— Короче, шеф, зачем вызывали? — обратился Пила к П-1.

— Это перед вами ДИМА, инспектор. Мы-то всегда считали, что он наш, родной, робот в законе! И что я от него слышу?! Комбинат ему наш не нравится!! Более того, угрожает его закрыть, — то есть оставить нас без энергии! Ему, видите ли, природу жалко — леса, озера, реки! А роботы пускай останутся без игр и работы, их не жалко…

— Да, мне природу жалко! Если такие, как П-1, погубят природу, то погибнут и люди, а ведь мы созданы ими и для них, а не только для нашей пользы!

— ДИМА, скажи пожалуйста, а это кто такие — «люди»? — спросил Кувалда.

— Ну ты братан, не сечешь что ли? «Люди» — это те роботы, блин, что играют в сериалах! А ты, ДИМА, смотри у меня! Я тебя уважаю, но за базар ответишь! Ну-ка, Кувалда, уважь его кувалдой по мозгам за такое предложение! — сказал Пила угрожающе, и П-1 по настрою Пилы с удовлетворением понял, что настало время его включить. Пила первым делом старательно смыл надпись «Пила — дурак» на корпусе, а затем начал размахивать штангой, включил пилу и продолжил:

— Энергия — это наша валюта, то есть капуста, наши бабки короче. Все зарядные устройства под нашим контролем, понял!? Благодаря этому мы и командуем цеховыми роботами! И ты хочешь все у нас отнять!? Не позволим!

— Пила, ты, безусловно, прав! — сказал Кувалда и поспешно загородил ДИМУ, встав между ним и Пилой. — Но никакого насилия я не допущу. Вежливый робот, у которого установлен ограничитель спора, не позволит ни себе, ни другим мочить… то есть колошматить другого робота. А тем более ДИМУ! Как же он будет нам рассказывать байки о своей жизни, если я начну его колотить?

— Рассказывать я смогу. — ДИМА не удержался, чтобы не похвастать своей живучестью, хотя момент для этого был совсем неподходящий. — Мой прочный корпус ударостойкий, ведь он защищает дорогостоящие электронные устройства. Думаю, и распилить его не удастся, но это лучше проверить в Институте робототехники, в лаборатории испытания роботов на прочность. Мы, роботы, называем ее пыточной камерой.

— Извини, ДИМА, — продолжил Кувалда, — но, по-моему, ты зря базаришь… извини, зря говоришь насчет закрытия комбината. Мне тоже здесь не все нравится — например, почему для роботов не проводятся экскурсии за забор? Почему не хотят расширять наш кругозор? Значит, кому-то выгодно, чтобы мы оставались такими узколобыми специалистами!.. Но почему из-за всего этого надо закрывать комбинат? Можно ведь все поправить, это в наших силах, ведь энергии у нас навалом, век воли не видать… то есть, даю честное слово робота! Только объясните, что у нас не так, как у «людей», дайте отмашку, и мы все наладим!

— Самое главное, что я хотел вам рассказать — я вовсе не собираюсь закрывать ваш комбинат! — ДИМА сделал успокаивающий жест своими манипуляторами. — Ты, Кувалда, совершенно прав, — все можно поправить. Необходимо только построить очистные сооружения, а работу комбината пока приостановить. Кстати, на это время можно организовать экскурсии для роботов — пусть наконец увидят мир за забором вашего комбината, познакомятся с людьми, взрослыми и детьми. Они вам очень понравятся, и вы никогда больше не станете причинять вред им и всей природе!