Дилогия «Святоша» - [27]

Вздох удивления, вздох восторга… Я увидела – уже глазами, а не внутренним зрением – как распахивались темные крылья, как менялся, вырастая, увеличивался в размерах ар-лорд.

Приступ ясновидения прошел, оставив после себя туман в голове и противную слабость в груди. Не время! Нагнувшись, протянулась к выпавшему из рук луку. Лорд Дьез отбивался, вернее, убивал тех, кто пытался потрошить повозку. Магистр Шаррез спас мне жизнь, всадив острый кинжал с серебряным черепом, который, уверена, использовал в ритуалах, в одного из нападавших. Чернявого, кучерявого, с узким смуглым лицом.

– Спа-пасибо! – пробормотала я, увидев, как он вытаскивает из трупа оружие.

Наставник хмыкнул. Затем перевернул мертвеца. Тот уставился в небо черными, огромными зрачками. Одни зрачки, никакой радужки…

– Интересно… – пробормотал магистр Шаррез.

Полукровка. Аббер и человек. Я уже видела таких, но решила, что подумаю об этом позже. Вытащила из колчана стрелу, привычно коснулась пальцами тетивы. Качнула головой, отбрасывая за спину непокорную косу. Ар-лорд Хаас – странное существо с крыльями, словно карающая десница Богов – слишком быстрый для человека – разил нападавших одного за другим. Кажется, разбойники дрогнули, но некоторые собирались дорого попросить за свою жизнь.

Я вложила стрелу в лук и натянула тетиву.

Глава 7

Они лежали вдоль дороги. Девять мертвецов, уставившихся в темнеющее небо невидящими глазами. Четверо из охраны каравана, боевой маг, пожилой купец, решивший не отсиживаться в повозке; возница и двое воинов из отряда ар-лорда Хааса. Чуть поодаль, вповалку – те самые, кто пытались отнять нашу жизнь, за что лишились своей.

Я не могла посчитать. Вернее, запретила себе это делать. Много, очень много… Сколько же из них погибло от моих стрел? Пять? Шесть?! Закрыла глаза. Затем зажмурилась, сильнее прижимая к груди книгу, словно она – единственное мое спасение.

Дядя Никлас говорил, что хорошая смерть искупает дурно прожитую жизнь. Но если они умерли в угаре битвы, что ждет их за Пределом? А что ждет меня? Ведь я хладнокровно отнимала жизни у тех, кто покушался на наши! Ответов не знала, но верила, что молитва облегчит их переход и мое дальнейшее существование.

Вдохнула наполненным вечерним зноем и гудением пчел вечерний воздух Кемира, затем повернулась к тем, кого хотела проводить в последний путь.

– На твоей книге – символы Единоверы, – услышала хриплый голос.

Повернулась – Борода. Подошел, остановился, облокотился на огромный топор. Кольчугу давно снял, верхняя туника – вся в крови и прорехах – никуда не годилась. Пустили на повязки, так же как и пару наших с Трисс нательных камиз, поэтому предводитель красовался в короткой нижней рубахе и с перебинтованным плечом.

На повязках выступила кровь. Я знала, увечное плечо причиняло ему страдание. Не так давно вынула наконечник, затем прижгла рану, но мне казалось, что стрела застряла слишком близко от легкого. Я… мне не хватало знаний, не хватало привычных магических потоков, чтобы поставить его на ноги.

Но скоро… Уже скоро!

Пусть магия еще не вернулась, но я чувствовала, что аномалия, словно большой, объевшийся слизняк, отползала в сторону. Значит, мы с лордом Дьезом сможем затянуть наспех перевязанные, зашитые, обеззараженные раны, на которые ушел весь запас трав из Волчьего Дола, а на обезболивание – бутыль крепкого самогона из хозяйства Бороды.

– Они поклонялись другим богам, – продолжал предводитель. – Гресс верил в Бога Удачу. Маркис поклонялся Дахре. Каждый раз приносил ему дары, когда возвращались в Хольберг. Уверял нас, что его бог защитит от всего, но вместо этого получил топором по черепу. Что скажет на это твоя книга?

– То, что наши судьбы в руках Единственного, – ответила предводителю. – Существует лишь Он, а остальные боги и богини, известные миру, – суть его имена и формы. Нет разницы, кому поклоняешься и возносишь молитвы, главное чтобы в твоей душе жила Вера. Вера, которая делает нас лучше…

Не договорила, потому что Борода ухмыльнулся.

– Скажи еще об этом святошам из храма Единоверы! – пробасил в ответ. – Тебе сразу объяснят, насколько ты ошибаешься.

– И скажу, – ответила Бороде. – Я обязательно поговорю с епископом Готером! Он был учеником дяди Никласа и… Кажется, не до конца понимал смысл учения Единобога.

– Даже не думай, – начал Борода, но тут ее кто-то окликнул.

Выжившие, вперемешку с воинами ар-лорда Хааса, переставляли повозки, разбивали лагерь, разжигали костры, копали могилы для тех, кто уже не продолжит путь. Борода ушел разбираться, я же вернулась к мертвецам. Прочитала над каждым последнюю молитву, пока не дошла до разбойников и не наткнулась на магистра Шарреза. Темный маг уже успел переодеться в черную мантию. Стоял, задумчиво поигрывая кинжалом с серебряным черепом. На земле стояли ритуальные чаши.

– Притормози, Лайне Вайрис, – произнес преподаватель. – Эти – мои клиенты, – кивнул на нескольких, в которых я определила полукровок. Абберы и люди, жуткая смесь! – Придется их допросить, прежде чем тела пойдут на корм червям. Ар-лорд Хаас соизволил пожелать ответы на свои вопросы…