Дилемма мисс Блам - [14]
Виктория ощутила непреодолимое желание схватить кузину и хорошенько потрясти. Но прежде чем она успела ответить, прозвучал голос:
— Мисс Виктория! Очень рад видеть, что вы вполне оправились. Позвольте пригласить вас на этот танец?
Виктория обернулась и увидела лорда Хардвика, склонившегося перед ней в поклоне.
— Уходите, — свистящим шепотом приказала она. Он наклонился ближе.
— Что-что, моя дорогая? Я вас не вполне расслышал. Быстрый взгляд, брошенный Викторией по сторонам, подтвердил ее худшие опасения. Каждая матрона с любопытством наблюдала, как Хардвик стоит в ожидании, протянув к ней руку.
Виктория прикрыла лицо веером и прошептала громче:
— Я сказала, оставьте меня! Я не желаю танцевать с вами.
— Моя дорогая, — в глазах Хардвика заиграли огоньки, — если вы не желаете подбросить сплетникам пищу для разговоров, я предлагаю вам принять мою руку и любезно мне улыбнуться. В противном случае нам грозит скандал.
Виктория неохотно положила свою маленькую ручку на согнутую в локте руку Хардвика и поднялась, чтобы последовать за ним в круг для танцев. Даже если бы на ней было платье цвета земляники, то и его яркий цвет поблек бы рядом с оттенком ее щек.
— Скажите, вы осознаете, что румянец вам очень к лицу?
Хардвик галантно положил руку на ее талию, отвел в сторону другую, и они начали танцевать.
— Вы делаете это, чтобы отомстить мне за что-то? По-вашему, вы потеряли мисс Ловетт из-за меня? Зачем вы меня повсюду преследуете и неожиданно появляетесь в самое неподходящее время?
Они скользили по залу, являя собой самую привлекательную пару. Она видела только, что за ней с подозрением следят, глаза всех почтенных дам, и они перешептываются, прикрывшись веерами.
И вот, когда она пришла к заключению, что дело вряд ли может принять худший оборот, она встретила устремленный на нее пристальный взор Френсис Ловетт. Актриса только что вошла в зал в сопровождении пожилого маркиза, который пожирал ее влюбленными глазами.
Хардвик совершил изящный оборот, и Виктория оказалась спиной к Френсис, так что она не могла увидеть огненный взгляд, брошенный актрисой на Хардвика, который коротко и без улыбки кивнул ей. Они продолжали двигаться в такт музыке, и Виктория молилась, чтобы мелодия закончилась, и она могла бы скрыться, прежде чем Френсис Ловетт устроит скандал. Какой-то инстинкт подсказывал ей, что та явилась именно с этой целью.
Наконец, музыка смолкла, и Хардвик проводил Викторию в уголок, где она оставила в кресле свою маленькую элегантную сумочку. Френсис Ловетт заметила их приближение, и удалились в другой конец бального зала.
— Ты заметила выражение на лице Френсис Ловетт, когда она увидела вас с Хардвиком? — прошептала севшая рядом с Викторией Харриет и пошевелила пальцами в лайковых туфельках. — Если бы сэр Эллиот не был так красив, я отказалась бы танцевать с ним. Он три раза наступил мне на ноги. Если бы я могла растереть их!
— Только этого нам не хватало! — вскричала Виктория. — Сегодня вечером, кажется, все взгляды устремлены на нас. Я не хочу, чтобы они сочли нас неуклюжими.
— Разве тебе не щекочет нервы — быть в центре внимания?
— Нисколько, — Виктория встала и взяла сумочку. — Я собираюсь пойти наверх и привести себя в порядок. У меня такое чувство, что из волос вот-вот выпадут все шпильки. Не хочешь присоединиться ко мне?
— Я вижу, тетя Джейн подает нам знаки, так что мне лучше отправиться с тобой. Интересно, что ей надо?
— Мама? Почему ей вдруг понадобилось поговорить с нами? — она тяжело вздохнула. — Что толку стоять здесь и оттягивать неизбежное. Пойдем и узнаем, чего она хочет.
— Я надеюсь, что до нее не дошел еще какой-нибудь из этих пакостных слухов.
— Ей-богу, Харриет, ты умеешь испортить настроение! Кузины рассмеялись и, взявшись за руки, начали подниматься по лестнице в спальню, отданную, в распоряжение дам.
Когда они вошли в комнату, она уже была полна, дам, которые тоже сбежали от толкотни внизу. Виктория пробралась к большому от пола до потолка зеркалу, проверила платье и укрепила черепаховые гребни в густых белокурых волосах.
— Наконец-то я добралась до тебя, — сказала леди Блам, подходя к Виктории. — Эта ужасная женщина здесь, Виктория, так что постарайся держаться от нее подальше. Я все еще не могу поверить, что кто-то позволил себе привести ее сюда после того скандала.
— Тише, тетя Джейн, — прошептала Харриет, — мисс Ловетт только что вошла в комнату.
— О Боже, я надеюсь, она не закатит еще одну сцену, — промолвила леди Блам, нервно похлопывая ладонью по груди.
— Ш-ш, она направляется к нам, — шепнула Виктория, немедленно занявшись своими туалетными принадлежностями.
Френсис Ловетт подошла к зеркалу, отразившему ее фигуру в полный рост, и посмотрела на свое отражение. Леди Блам и обе девушки отступили в сторону. Виктория открыла сумочку и сделала вид, что не обращает внимания на Френсис.
— О, да ведь это моя брошь! — воскликнула актриса, указывая на сумочку Виктории. — Вы украли мою брошь, когда были на прошлой неделе у лорда Хардвика.
Вся краска отлила от лица Виктории, и она оцепенела с широко открытыми от ужаса глазами. Ее взгляд уловил в глубине сумочки мерцание бриллиантов и рубинов, лицо ее странно исказилось, и она умоляюще взглянула на мать. Каким образом эта брошь могла попасть в ее сумочку?
…Отец Александра Дюма был сыном маркиза и чернокожей рабыни с острова Сан-Доминго. Он дослужился до генеральского чина в армии Наполеона. Мать – дочь трактирщика, она влюбилась в пылкого мулата, когда тот был еще рядовым драгуном по прозвищу Черный Дьявол. Их сын с сорока франками в кармане, выигранными на бильярде, явился в Париж. Он прославился как невероятный трудоголик и бесшабашный гуляка, покоритель женских сердец и неудержимый фантазер. За свою долгую жизнь Дюма заработал своим пером миллионы – и ровно столько же прокутив к старости.
У Екатерины Арагонской не было фрейлины более преданной, чем Джейн Сеймур. Девушка и предположить не могла, что займет место королевы в постели любвеобильного Генриха VIII. («Дворцовые тайны»).Своей любовью к Роберту Дадли Летиция Ноллис бросила вызов своей кузине — самой Елизавете I! Неужели они обречены соперничать за любовь одного из самых харизматичных мужчин своего времени? («Соперница королевы»).
В 1590 году Неаполь содрогнулся от зверского убийства. Убийца — великий и безумный композитор Карло Джезуальдо, принц Веноза. Жертвы — его красавица жена Мария и ее аристократический любовник.Джезуальдо предпочитал мальчиков и не любил жену, однако ревность, зависть к сопернику и бешеная злоба взяли верх над здравым смыслом. С леденящим душу хладнокровием охотника он выследил осторожных любовников и устроил им прощальный спектакль, своей жестокостью потрясший даже ко всему привыкших современников.Этот роман насквозь пропитан открытым эротизмом, безжалостным насилием и зрелой красотой средневекового Неаполя.
Юная королевна, последняя ветвь уничтоженной королевской семьи, под личиной странствующего рыцаря возвращается в свой замок, захваченный варварами. Ее инкогнито тут же раскрыто человеком, который испытывает к ней странное, граничащее с одержимостью непреодолимо сексуальное влечение пополам с ненавистью, ведь когда-то королевна стала причиной его падения. Написав ей письмо эротического содержания, он был жестоко наказан ее отцом. .
Я изменила мужу и была сослана в настоящую глушь — далекое английское графство, — и намеревалась тихо переждать несколько мучительных месяцев ссылки. Но, увы, мне было уготовано не только столкнуться с поборником нравственности, неким мистером Остином, нагоняющим страх на всех развратниц Великобритании, но и ввязаться в провинциальные интриги, чуть не став жертвой убийцы… И все это ради одного — обрести любовь, в которую я никогда не верила.
Книга, представленная вниманию читателей, основана на истории высокой любви между раби Акивой и Рахель, описанной в Талмуде. Именно благодаря своей жене Акива сумел преодолеть путь от неграмотного пастуха до одного из величайших мудрецов в истории Иудеи. В этом произведении рассказывается о родившемся в бедной семье и не получившем никакого образования в молодости Акиве. Он был простым пастухом и, перебираясь с места на место, везде выполнял тяжелую работу. Но однажды судьба преподнесла ему удивительный подарок, послав встречу с прекрасной девушкой.
1273 год. Массивные ворота замка Оррик поднялись, и во двор въехал надменный рыцарь. Это был Корбетт Колчестер, и прибыл он, чтобы потребовать свою невесту — леди Лиллиану, старшую дочь лорда Бартона, которую ему обещали еще девочкой, задолго до того как дома Оррик и Колчестер стали злейшими врагами.Но прекрасная Лиллиана поклялась святым распятием, что никогда не ляжет в постель Колчестера. В холодной ярости она начала беспощадную войну — и только затем, чтобы быть поверженной взглядом живых серых глаз, горящих серебряным огнем, и ощутить прикосновение крепких рук, воспламеняющих ее шелковую кожу.
«Действовать — значило вступить в область совершенно неизвестную и встретиться с тем, против чего меня предостерегали, а не действовать — значило опять жить в одиночестве и испытывать мучения оттого, что я никогда не узнаю правду», — перед таким выбором стоит героиня романа «Бирюзовая маска».
Книга молодой американской писательницы Патриции Поттер в 1992 году получила в США премию за лучший роман о гражданской войне. Любовь мужчины и женщины, которых война сталкивает как врагов, побеждает их взаимное недоверие, преодолевает сословные барьеры.
Рейз Брэг привык с легкостью завоевывать сердца первых красавиц нью-йоркского высшего света, ибо перед его мужским обаянием не могла устоять ни одна женщина… до поры до времени. Но настал день, когда в жизнь многоопытного обольстителя вихрем ворвалась юная Грейс О'Рурк, непокорная и дерзкая. Именно эту девушку, ставшую для него счастьем и болью, Рейз полюбил страстно и нежно, полюбил всей душой…