Диктатура Гурова - [8]

Бодрости духа эти размышления Льву не прибавили, так что он, хоть и проголодался изрядно, ел без особого аппетита. Правда, встав из-за стола, тепло поблагодарил Наталью за очень вкусный обед, на что она только улыбнулась.

– Лев Иванович, да вы даже не заметили, что ели, не тем у вас была голова занята. Да вы не думайте, я не обижаюсь! Я такое каждый день вижу с тех пор, как Саша губернатором стал – раньше-то у него все-таки времени побольше было, а вот хлопот – поменьше. Знаете, он один раз за обедом, задумавшись, сладкий пирог горчицей, которую я не успела со стола убрать, намазал и съел, причем даже не почувствовал этого, а вот дети, которые все это видели, чуть не подавились.

– Уже насплетничала, – добродушно бурчал Романов. – И ведь было-то всего один раз, а ты все никак забыть не можешь.

– Забудешь, как же, если Варюшка, на тебя посмотрев, решила так же попробовать, – рассмеялась она. – Ох и реву было! Горчица-то домашняя, злая! А она ее щедрой рукой себе на печенье наложила!

– Наташа, а сколько у вас детей? – спросил Лев.

– Почти семь, – лукаво улыбнулась она и, видя, как Гуров оторопел, спросила: – А чему вы удивляетесь? У нас у всех много детей.

– Сибирь, Лева, заселять надо! – веско заметил Романов. – Чтобы разные супостаты на нее зубы не точили! Чтобы кадры везде свои были! Мы из областного бюджета всем многодетным семьям доплачиваем! И не по три копейки! Потому и ясли с детсадами и школами у нас, что ни год, новые строятся!

Наташа начала убирать со стола, а мужчины перешли в кабинет хозяина дома. Не увидев там даже пепельницы, Гуров удивленно спросил:

– А чего ты в доме не куришь? Ну ладно там, в спальне, в столовой, но здесь-то у себя можешь.

– Не хочу Наташу расстраивать, вот и курю только вне дома, – объяснил Романов. – Запах, конечно, в карман не спрячешь, но она у меня большая умница и делает вид, что ничего не замечает. Знает ведь, что, как только эта чертова история закончится, я тут же брошу, вот и не педалирует ситуацию.

«Действительно умница, – мысленно согласился с ним Гуров. – Другая бы на ее месте пилила мужа день и ночь, а она все понимает и терпит. Интересно, в Сибири все жены такие или сволочные дуры тоже попадаются?» Вслух он, естественно, ничего не спросил, а просто белой завистью позавидовал Сашке.

Они сидели и молчали, думая каждый о своем, когда появилась Тамара. Она не была красавицей, но эта до невозможности холеная женщина неопределенного возраста выглядела так, словно только что шагнула в эту комнату со страницы глянцевого журнала. Да и могло ли быть иначе, если ее мужу принадлежали все предприятия бытового обслуживания в городе и не только они. Шил ей, естественно, Леша, так что все достоинства ее фигуры были подчеркнуты, а недостатки скрыты. Она производила прекрасное впечатление и вполне могла бы выглядеть избалованной кошкой, если бы не ее спокойный, твердый, серьезный взгляд. Не соврал Романов: баба-кремень.

– Познакомься, Тамара, это полковник полиции Лев Иванович Гуров из Москвы, – представил Саша своего гостя.

– Добрый вечер, – сказала она, протягивая Гурову руку. – Слышала о вас очень много хорошего и всегда хотела познакомиться.

– Тамара! Я о вас ничего не слышал, никогда вас не видел, но восхищен безмерно, – ответил Гуров, целуя ей руку.

– Эх, если бы хоть кто-то из наших мужей умел делать комплименты! – улыбнулась она.

– Тамара, вы умная женщина и поэтому не обидитесь, если я скажу, что очень устал в дороге и перейду прямо к делу, – спросил Гуров.

– Не возражаю, – согласилась она и улыбнулась. – И против того, что я умная, – тоже.

– Скажите, у вас все готово для медосмотра? Никто ничего не заподозрил?

– Да, я все организовала, но, извините, не понимаю, почему это нужно было держать в тайне даже от моего мужа? – недоуменно спросила она.

– А потому, Тамара, что флюорография и кардиограмма – само собой. Но! – выделил Лев. – Обращаю на это ваше особое внимание! Кровь из вены нужно будет брать не только на общий анализ и биохимию, но еще на наркотики и сифилис.

– Лева! – обалдело воскликнул Романов. – Откуда наркота? Мы же эту заразу у себя в области уже давно раз и навсегда вывели!

– Тебе это кто-то гарантировал? Расписку дал? – язвительно поинтересовался Гуров. – И потом! Я тебя предупреждал, чтобы ты делать делал то, что я скажу, и ты с этим согласился. Если же сейчас передумал, то я, пожалуй, в Москву вернусь.

– Все! Молчу! – заверил его Романов.

– Далее, Тамара, – продолжал Лев. – Мочу нужно будет брать не только на общий анализ, но и на гонорею у всех, а у девочек еще и на беременность, причем их должен будет осмотреть детский гинеколог.

– Ты представляешь, что в городе начнется? – хмуро спросил Саша.

– А что? У вас тут еще ничего не началось? – язвительно спросил Лев и снова обратился к женщине: – И еще нужно будет организовать круглосуточную работу лаборатории, чтобы все анализы были обработаны как можно быстрее.

– Лев Иванович, вы подозреваете, что все творящиеся в городе безобразия дело рук обдолбанных подростков? – спросила Тамара, причем сейчас она выглядела уже не ухоженной кошкой, а разъяренной пантерой.