Дикое сердце - [40]

Быстро схватив его большой палец одной рукой, она нырнула назад, прежде чем он успел понять, что происходит, и, как змея, вывернулась из его рук. Удивленный, Рафаэль промедлил всего одно мгновение; его обычную моментальную реакцию обманула ее кажущаяся покорность. Взмах пестрых юбок, и Аманда, нырнув в окно, исчезла.

— Будь я проклят, — выдохнул он и улыбнулся. Ну что за отважная, дерзкая маленькая стерва! Черт его побери, если он не восхищался ее духом.

Прошло несколько долгих минут, прежде чем Рафаэль решил пойти за ней. Ей не уйти далеко, да это и не важно, потому что он может выследить кого угодно в любой местности. Он научился искусству следопыта много лет назад, когда выживание было даже более важно, чем сейчас. Аманде только пойдет на пользу, если она убедится, что убежать от него невозможно. Это суровая страна, с крутыми обрывами и отвесными скалами, обманчивыми благодаря своей красоте. Аманда очень быстро поймет, насколько она неподготовлена и как сильно нужен ей он.

Прошел почти час, прежде чем Рафаэль отправился за беглянкой. К этому моменту она уже окончательно заблудилась и жалеет, что не осталась в лагере, решил он, идя по ее следу. Он даже подумал, не оставить ли ее в горах на ночь, одну в темноте… но тут один из его людей принес весть, что французы неподалеку. Если Аманда наткнется на них…

Рафаэль, мотнув головой, отбросил эту мысль и зашагал быстрее.

Ветер крепчал, гроза подбиралась все ближе, черные тучи неслись над горными пиками и верхушками деревьев. Редкие ослепляющие вспышки молний, похожие на ружейные выстрелы, на мгновение рассекали небо, и Рафаэль заволновался, не решила ли Аманда отдохнуть под каким-нибудь деревом. Да нет, она достаточно осторожна. В конце концов, она выросла на ранчо в Техасе, где молнии часто попадали в самые высокие деревья и убивали скот, по глупости забившийся под их ветки.

Капля дождя упала на землю, потом другая, а за ней настоящий ливень обрушился на Рафаэля, пока он шел по следу Аманды. Бормоча проклятия, он двинулся быстрее. Черт ее побери, если он идет по круговому следу и она уже вернулась в дом и смеется над ним, тогда он поколотит ее без всякой жалости.

Всего за несколько минут его одежда промокла до нитки, и Рафаэль начал беспокоиться. Что, если Аманда прячется в местности, где часто случаются оползни или селевые потоки, способные превратить невинный на вид ручеек в неистовую реку? Если она попадет в такой поток…

Дождь заливал ему глаза, смывал все следы. Опустившись на корточки, надвинув шляпу, чтобы прикрыть глаза, и держа руку на рукоятке ножа, висящего на поясе, Рафаэль неожиданно заметил впереди проблеск чего-то белого. Он повернулся с грацией пантеры и бросился туда.

Аманда шла, спотыкаясь, по камням и грязи, ослепленная хлещущим дождем; мокрые пряди волос закрывали глаза. Рубашка и юбка, мокрые и тяжелые от воды, облепили ее дрожащее тело, и воздух, всего несколько минут назад душный и жаркий, теперь стал почти нестерпимо холодным. Ветер продувал ее насквозь, зубы стучали от холода, но Аманда отчаянно продвигалась вперед. Так близко к свободе она оказалась в первый раз за много-много дней после смерти Фелипе и своего похищения. Свобода никогда не казалась ей такой драгоценной, как сейчас, — и такой далекой.

Аманда резко остановилась и едва не задохнулась, когда поняла, что балансирует на краю пропасти. Многие мили поросших лесами склонов и зубчатых скал тянулись насколько хватало глаз, и она всхлипнула от страха и разочарования, когда поняла, что, наверное, вместо того чтобы двигаться к Монтеррею, удаляется от него. Ее дрожащие ноги отказывались слушаться и мешали отойти от края обрыва. Ей показалось, что она окаменела.

Стоя на краю, она увидела краем глаза какое-то движение внизу. Солдаты на лошадях — французские легионеры! Возбуждение охватило ее, и Аманде удалось помахать им в надежде привлечь внимание. Они отвезут ее в Монтеррей, и тогда она спасется от этих гор и от Эль Леона.

Набравшись храбрости, Аманда наконец смогла вернуть жизнь своим ногам и сделать осторожный шаг от каменистого края обрыва, как вдруг услышала над головой угрожающий грохот. Взглянув вверх, она успела только вскрикнуть, как град камней обрушился на нее с неистовой силой и смел с края скалы в небытие.

Эхо крика, повисшее в воздухе, привлекло внимание Рафаэля. Он вскинул голову, перестав изучать следы на земле. Его тело среагировало раньше, чем мозг успел осмыслить происшедшее. Это был крик Аманды, а не какого-нибудь животного. Человеческие крики отдаются эхом, а звериные — нет. Аманда… вдруг она ранена? Madre de Dios, если бы он только успел вовремя!

Но он не успел. Рафаэль пересек холм и в тот же момент увидел, как она падает с края скалы и исчезает. Он бросился вниз с холма, не думая о себе, не обращая внимания на то, что острые камни разрывают его одежду и кожу. Ни разу за все эти годы он не чувствовал такого всепоглощающего страха, и осознание этого потрясло его до глубины души.

Аманда… снова и снова он повторял это имя, пока оно не стало звучать как молитва. Всего несколько секунд пролетело с момента, как он услышал ее крик, — и целая вечность. Время не имело значения, не имело границ. Секунды стали минутами, а минуты — часами.