Дикий огонь в его руках - [74]

Макс сказала это с улыбкой, дабы он понял, что она просто дразнит его, но Диган мрачно на неё посмотрел:

— Он не работает.

— Ах, точно, твоя семья живёт в большом городе и достаточно богата. Это сделало из него изнеженного лентяя?

— Ты пытаешься разозлить меня, задавая вопросы о моей семье?

— Нет. Я просто понятия не имею, что это за жизнь такая. Звучит очень скучно. Это так?

Поэтому ты приехал на Запад?

Он не ответил. Она предположила, что он считает своего брата более приемлемой темой для разговора, так как он сказал:

— Флинт обаятельный. Он смог бы выжить в одиночку, с деньгами или без. Он смог бы сделать отличную карьеру политика, если бы у него были амбиции, но наш отец никогда не подталкивал его в этом направлении.

— Таким образом, ты был готов взвалить на себя всю ответственность, как ты сам сказал, а он не был к этому готов?

— Он должен был быть готов, но нет, он не был. О чём, вероятно, сейчас сожалеет мой отец.

— Расскажи мне о вашем отце и почему ты так ненавидишь его?

— Я не ненавижу его.

— Но, так или иначе, тебе на него наплевать.

— Мы просто поссорились.

— Из-за чего?

Он снова не ответил, просто протянул ей пустую миску. Она направилась к двери, чтобы накачать снаружи воды, поэтому едва услышала, как он произнёс:

— Он попросил меня кое о чём, что я не готов был сделать. Он был непреклонен, но я тоже.

Вот почему я ушёл.

Вот как? Макс недоумевала. Какие разногласия между отцом и сыном могут быть достаточно сильными, чтобы заставить человека отказаться от богатства и привилегий, от всего, к чему его готовили на протяжении всей жизни?

ГЛАВА 34

ДИГАН целовал Макс, хотя понимал, что не должен. Ведь он твёрдо решил не делать этого. Он поклялся, что больше не будет этого делать. Что же заставило его передумать? Он не был способен мыслить логически, просто не хотел, когда она так ласково к нему прильнула. Но потом он учуял запах роз в сочетании с запахом сена. Макс не пахла розами…

Он поднял взгляд и увидел разбросанное вокруг сено и Эллисон, лежавшую под ним. Он не должен был заниматься с ней любовью в конюшне, но там она его поцеловала, и это был самый счастливый день в его жизни. День, когда она выбрала его, поэтому он и не смог сдержаться.

Она была его первой любовью. Его единственной любовью. Флинт тоже любил её. Их соперничество было жестким, но никогда не выходило за рамки, хотя оно длилось слишком долго. Ещё с тех времен, как они были детьми, когда только начали соперничать за её внимание, и до настоящего времени, когда оба хотели на ней жениться. Она поощряла их соперничество, ведь ей доставляло удовольствие, что её добиваются два самых достойных мужчины в городе.

Диган и Флинт боролись за Эллисон, и пару раз дело даже доходило до драк. Но хотя они оба хотели Эллисон, они всё равно оставались братьями. Их кровная связь была сильнее.

Дигана очень огорчило бы, если бы Эллисон выбрала Флинта вместо него, но он был бы рад за брата. И Флинт великодушно отступил, когда она окончательно решила, что её мужем станет Диган. Диган и не рассчитывал на меньшее.

Его радость поблекла. Аделаида Миллер кричала на него:

— Если ты не сможешь попасть в цель, ты умрешь. Сосредоточься, мальчик!

Ему не нравилось оружие. Последнее, которое он держал в руках, было дуэльным пистолетом его отца. После того, что Диган натворил с его помощью, он поклялся больше не прикасаться к оружию. Но сейчас он держал в руке револьвер. И это случилось снова, пронзительный крик оторвал его от тренировки. Он побежал вверх по лестнице выяснить, почему она кричит. Вверх по извилистой лестнице, по бесконечной лестнице. Почему он никак не может добраться наверх? Повсюду был невыносимый жар. Ощущение такое, будто дом полыхает, настолько было жарко. Может она из-за этого кричала? Но в воздухе не витал дым, только запах роз. Её запах, зовущий его наверх. Её крик, а он не может к ней добраться, как бы быстро он не бежал! Но он должен спасти её. Она для него всё, но треклятая лестница никак не заканчивается…

— Я не собиралась это использовать, — говорил женский голос. — Я не доверяю ему настолько, что не подпустила бы ближе, чем на расстояние плевка. Это могла быть отрава. Но я была в отчаянии, когда лихорадка усилилась вместо того чтобы отпустить тебя. Ты слышишь меня?

Чёрт возьми, Диган, я думала, ты приходишь в себя.

Голос принадлежал Макс, и из-за её милого негодования, ему захотелось улыбнуться.

Диган чувствовал, как она проводит прохладной мокрой тканью вдоль его груди. Он не открывал глаз. Он не был уверен, что ему это не снится. Если это всего лишь сон, то пусть лучше длится он, чем тот кошмар.

— Кому это ты не доверяешь?

— О, хвала Господу! — выдохнула Макс. — Ты должен поесть, пока можешь.

Он открыл глаза и увидел, что она сует ему миску.

— Что это?

— Индейка и суп из одуванчиков со стеблями крапивы.

Диган осторожно перевернулся набок, чтобы съесть суп. Он до сих пор сомневался, что не спит, а Макс всё ещё выглядела обеспокоенной.

— Ещё что-то случилось?

— Ты два дня не приходил в сознание, Диган, — сказала она осуждающе. — Я была до смерти напугана. А теперь пей суп. Ты должен восстановить свои силы. Если ты поешь, то сможешь нормально поспать.