Дикий наездник - [3]

Эльдрад попятился, пытаясь удержать в поле зрения и магические воды, и демона. Его разум лихорадочно анализировал вероятности, но приходил к единственному простому ответу.

— Ты знаешь, что я не могу верить ни единому твоему слову, поэтому сказал одновременно то, что я хочу слышать, и то, чего я бы слушать не стал. — Говоря, он подступил к каскаду. От водопадов ходил ходуном пол и закладывало уши, но Эльдрад знал, что это просто его земные чувства пытались воспринять непостижимое. — Я не могу знать, хочешь ли ты, чтобы я отведал вод видений, или нет. Все, что ты сделал, это посеял сомнение. Учитывая то, что изначально я намеревался пить, именно от этого ты стремишься меня отвадить. Если б ты действительно хотел, чтобы я выпил, то не пришел бы вовсе.

— Не смей! — прорычал Н’кари, оскалив похожие на стилеты клыки.

Ясновидец рассеял духовный клинок и метнулся к водопаду. Быстрым движением он поднес сосуд из стекла душ и окунул его в поток энергии. В тот же миг он обернулся, бросил взгляд на Н’кари и махом осушил содержимое фиалы.

Жидкость имела кисло-сладкий вкус. Триумф Эльдрада продлился недолго, ибо уже в следующий миг до него донесся игривый смех Хранителя Секретов. Он сплелся с грохотом сердца самого ясновидца, когда в него хлынула энергия Непролитых Слез.

— До чего ты предсказуемый-любопытный, Эльдрад. — Н’кари засмеялся снова. Голос демона и принятое им обличье смазались от воспламенившейся в душе Ультрана энергии варпа. — Я всего-то хотел увидеть-почувствоватъ твое лицо-душу, когда ты поймешь-возненавидишъ то, что сломал-создал.

В душе Эльдрада разлился огонь Непролитых Слез, грозя утопить его своей энергией. Зал вокруг него закружился все быстрее и быстрее, пока не превратился в спираль времени, закручивающуюся без начала и конца. Ясновидец стал пылинкой в буре, уносимый ее безразличной энергией.

Во вспенивающихся брызгах и треске пламени он услышал глумление Н’кари. Высокомерие. Демон обратил гордыню Эльдрада против него самого, воспользовавшись его уверенностью, будто ясновидец не мог ошибаться, придя к Непролитым Слезам.

Гордыня его и спасла.

Негодование от мысли, что он мог повестись на уловку демона, стало для него краеугольным камнем, твердью под логами. Из-за высокомерного упрямства он не дал снести себя потоком, что теперь бился вокруг него, пытаясь захлестнуть его душу.

Эльдрад вобрал огонь и глубже погрузился в течение, сливаясь с ним вместо того, чтобы бороться.

Он вырвался из бурлящей воды и, воспарив в нимбе золотистого света, приземлился неподалеку от Н’кари, держа фиалу и посох. Высший демон задрожал и превратился в громадного монстра с пурпурным телом, когтистыми конечностями и бычьей мордой. Из-под нахмуренного чела в ясновидца вперились глаза-каменья.

Ультран воздел посох, ожидая нападения.

— Недостаточно просто поглотить-выпить Непролитые Слезы, Эльдрад, — заявил ему демон. — Теперь энергия-пустота внутри тебя, но ты должен заглянуть-упасть в глубины-тени своей души, чтобы узреть-ощутить видение-истину, что в них таится.

— Не пытайся выгадать победу из своего поражения, Н’кари. Ты надеялся не подпустить меня к этой силе, но теперь она моя.

— Это и есть то самое радостное-печальное выражение, которое я хотел увидеть. — Хранитель Секретов подался ближе, омыв ясновидца ароматным дыханием. В каждой из дюжины граней его глаз Эльдрад увидел свое отражение, всем своим видом выражающее непокорность. — Это и есть глубина-высота твоих заблуждений-откровений, мгновение-вечность, когда ты на дне-пике своей уверенности-грусти и амбиции-измены. Пойдем со мной, Эльдрад, и ты сможешь стереть-под-чинить себе пустоту-звезды. Отвергни-возлюби меня снова, и твой-наш народ будет обречен-избавлен.

— Мой народ уже обречен! — ощерился Эльдрад. — В Иннеаде мы обретем спасителя.

— Ты думаешь-надеешься, что мертвый-похищенный спасет-уничтожит тебя? — Демон почесал выступающий подбородок придатком, напоминающим длинную клешню лобстера — Удачи-уверенности тебе в том, что ты жаждешь-презираешь, Эльдрад.

Демон отступил и, облизав клыки, насмешливо поклонился. Дверь в стене отворилась, явив с другой стороны золотистое сияние, а затем демон вместе с порталом исчез.

На смену легкости духа пришла сокрушительная тяжесть. Эльдрад застонал и открыл глаза в личных покоях. Ясновидец сидел в кресле, окруженный скопленными за жизнь безделушками. По ним нельзя было судить о его возрасте, но, посмотрев на руки, он увидел укоренившиеся в венах и костях кристаллы. После свободы духовного странствия его старческое тело, казалось, ныло с головы до пят.

Он пока не выполнил поставленную цель. Закрытая фиала из стекла душ переливалась в руке странными огнями. Памятуя о словах Н’кари, он откупорил кристаллический сосуд. Оттуда вырвалась струйка мистической энергии и потянулась к его мыслям, будто мотылек к свету. Эльдрад ощутил лишь слабейшую дрожь, когда энергия затекла в него и раскрыла свои секреты его рыщущему разуму.

Он увидел матрицу вечности, объятую белым пламенем. Пожар обращал Паутину в серый пепел, но из адского ландшафта вырастала пылающая сущность с венцом из камней духов. Лик ее был мрачный, но не жестокий, а андрогинный и призрачный. В одной руке она несла сияющую серебряную звезду, в другой — золотую сферу.