Дикий мед - [42]

– И ты уверен, что тебе следует это делать? Для меня в этой женщине есть что-то необычное, магическое, – чистосердечно признался Чанос. – Она невероятное искушение для любого человека.

– Я и это знаю. Но надеюсь, я все же смогу называть тебя другом, когда вернусь. – Твердо произнеся эти слова, Девлин вышел на тропинку.

– Я не разочарую тебя, Белый Призрак. Из-за женщины наша дружба не разрушится, – взяв себя в руки, пообещал Чанос.

Девлин внимательно поглядел в глаза апачи.

– Верю, что ты говоришь это искренне.

Индеец пожал могучими бронзовыми плечами.

– Я никогда не скрываю своих мыслей. Не буду притворяться, что она меня не притягивает. Ты сам видел, что в моих глазах загорелось желание.

Подумав про себя, что уж лучше бы Чанос попытался скрыть свои чувства, Девлин направился прочь. Долгий путь поможет ему разобраться со своими мыслями и решить, каким образом он вернее сможет рассчитаться с Беркхартом. Мориа и так сильно отвлекла его от главной цели пребывания в горах. Этого кровавого мясника нужно остановить как можно скорее, причем так, чтобы никто не мог обвинить в его смерти апачей.

Поправив сумку, Девлин направился к проходу между горами, намереваясь пройти в этот день около семидесяти миль – столько обычно делали апачи во время своих вылазок против мексиканских войск.

Мориа все это время неподвижно сидела в пещере, с горечью осознавая, что Девлин удовлетворил свои мужские желания и теперь, отбросив мысли о ней, занялся своей главной задачей – местью. Девушка пришла к выводу, что, как ни больно было ей это признавать, она всего лишь игрушка, которой развлекаются между делом. Впрочем, как могла она, несчастная слепая женщина, рассчитывать на что-то большее?

Мориа понимала, что ее чувство к Девлину переросло из простой привязанности в любовь. Любовь неразделенную, что бы там ни говорил Девлин в тот день, когда она пришла в себя после удара молнии. Он ее не может любить. Это человек, чьи мысли заняты одной лишь местью. А ее Белому Призраку просто жаль. О любви он твердил ей лишь затем, чтобы не огорчать ее.

Тяжело вздохнув, Мориа поднялась на ноги. Чанос с готовностью помог ей добраться до выхода из пещеры. Похоже, грустно сказала себе Мориа, их с Девлином любовный роман завершился. Она лишь напрасно тешила бы себя иллюзиями, если бы стала ожидать от Девлина большего, чем он в действительности был способен ей дать. У него своя жизнь, свои дела, и если она и значилась среди этих дел, то совсем не на первом месте.

– Какой чудесный вид, не правда ли, Чанос? – произнесла Мориа, стараясь быть приветливой. – Солнце висит над горами подобно оранжевому шару, а на западных склонах лежат коричневые и пурпурные тени. – Тут ее лицо перестало ощущать тепло солнечных лучей, и Мориа поняла, что небо заволакивают облака. – Скоро пойдет дождь. – Девушка глубоко вдохнула влажный воздух. – Надеюсь, он не будет таким ужасным, как в прошлый раз.

Чанос удивленно посмотрел на нее:

– Откуда ты все это узнала?

– То, что я слепа, еще не значит, что я не могу видеть. Давай немного пройдемся, Чанос. Ты проводишь меня?

Изумленный Чанос молча наблюдал, как Мориа уверенно идет по вьющейся вверх тропинке. Он ожидал, чтo эта девушка будет горевать по поводу своей жестокой судьбы, однако на ее лице не было заметно и тени разочарования. Она держала себя на удивление независимо. С восхищенной улыбкой Чанос двинулся следом.

С каждой минутой Чанос все яснее понимал, почему Белый Призрак оказался столь очарован этой золотоволосой красавицей. Мориа не только являлась воплощением красоты, в ней проглядывал неустрашимый, несгибаемый дух, и это сочетание покоряло. Чаносу пришлось напоминать себе, что он обещал Белому Призраку только проследить, чтобы с его нимфой ничего не случилось.

– Собираешься поохотиться на апачей? – спросил Клайд Финнигэн важно расхаживающего по салуну подполковника Беркхарта.

Каждый раз, появляясь в Санта-Рите, Клайд знал, что сможет увидеть однорукого подполковника в каком-нибудь из салунов или баров – если только тот не отправился в бордель или в горы на очередную вылазку против апачей. Клайду с его жизненной философией «живи сам и давай жить другим» очень не нравился этот кровожадный солдафон, огнем и мечом наводивший свой жестокий порядок на юге Нью-Мексико и Аризоны.

– Что-то вроде этого. – Беркхарт опустился на стул, держа в руках бутылку виски. Клайд взял свою кружку, чтобы пересесть за стол Беркхарта. Из-за виски, которое он влил в себя за последние годы, его нос никогда не терял красного оттенка.

– Похоже, по пути ты хочешь найти и Белого Призрака?

Подняв рыжую голову, Беркхарт пробуравил Клайда настороженным взглядом.

– Сейчас в горах появился еще один дух – Ангел Ветра. Смотри, как бы не нарваться на неприятности. – Сидевший за соседним столом Питер Ибсен громко засмеялся.

Лил окинул лохматого оборванного старателя таким взглядом, каким смотрят на сумасшедшего.

– Я не верю ни в ангелов, ни в призраков, – хмуро ответил он.

– Придется поверить, – усмехнулся Питер. – Клайд видел ангела своими глазами, и Мик с Кентом тоже. – Он показал пальцем на двух старателей, которые расположились за следующим столом. – Они были там, когда ангел вступил в сражение с Белым Призраком во время недавнего урагана. Ты должен был слышать, как эти твари ревели друг на друга.