Дикий глаз - [80]

Его размышления прервал телефонный звонок.

– Гена, привет, – услышал голос Тани. – Очень тебя прошу срочно приехать к нам домой. Тут что-то непонятное творится с моим мужем и твоим другом. Боюсь, что без твоего вмешательства нам не разобраться.

– Сейчас буду!

Осипов словно свежего воздуха вдохнул. Она жива! С ней все в порядке! Это главное. Но при чем здесь Сергей? Неужели он что-то узнал? Исключено! Что еще?

Он сел в машину и помчался в Москву.

* * *

Первое, что бросилось Осипову в глаза, было черное платье на Татьяне. То, которое она должна была оставить в машине.

– Что случилось?

Таня указала пальцем на дверь спальни.

Гена вошел в комнату и тут же получил удар по голове. Минут пять он пролежал без сознания, очнулся на кровати. Руки, растянутые в стороны, были прикреплены наручниками к стойкам спинки широченного ложа. Он смог приподнять голову и увидел Сергея, лежащего на ковре с дыркой в голове.

В комнату вошла Таня с револьвером в руке.

– Не все коту масленица, Гена. Извини, что забыла оставить тебе платье, оно ведь предназначалось для моей сестры? Ее труп должны найти в этом платье. – Она жива.

– Адрес?

– Скажу, если ты снимешь наручники.

– Сниму. У меня кончились патроны с серебряными пулями. Как раз для тебя не хватило. Один алкаш продал мне громадный слиток ворованного серебра, украл на авиационном заводе. Я заказала умельцу отлить из этого слитка пули и заменить их в патронах. Чуть ли не ящик получился. Но ты присылал слишком много заказов. Ты лежишь на простыне из своих посланий, в три слоя стелить пришлось. Слышишь, как они шуршат под твоей задницей?

– Я сделал ошибку, но ты же сама принимала решение.

– Всю свою сознательную жизнь я пытаюсь решать сама. Лучше бы я умерла в роддоме, как предсказывали врачи. Адрес?

– Наручники!

– Теперь я диктую условия.

– Полянка, дом 12, 5-й этаж, квартира 44.

– Сколько их там?

– Трое, кроме Евы. Я могу им позвонить, и они ее отпустят.

– Не валяй дурака, Гена. Они знают, для чего держат ее под замком.

Таня подошла к кровати и приставила револьвер ко лбу Осипова, к мокрому лбу. Бывший полковник обливался холодным потом.

– Я обещала. Не дергайся. Начнем с правой руки. Но ты оставишь ее на месте после того, как я сниму наручник, иначе я нажму на спусковой крючок. – Я понял.

– Это важно, Гена. Ты же хочешь жить.

– Понял! Понял!

Таня сняла левой рукой один из наручников.

– А теперь поверни голову и посмотри на свою руку.

К запястью была прикручена проволока, второй ее конец крепился к чеке гранаты, а граната была примотана скотчем к стойке кровати.

– Дернешь рукой – сорвешь чеку, и через четыре секунды от тебя ничего не останется. Правая рука в том же положении. Кровать слишком широкая, зубами не дотянешься. У тебя будет время подумать. Жизнь штука дорогая и не терпит суеты.

Она сняла наручник с другой руки, и Осипов превратился в растяжку между двумя гранатами.

Таня забрала наручники и вышла из комнаты. Жизнью Данилы она рисковать не стала и велела ему ждать в машине. Взрыв никого бы не пощадил. Она взяла сумку с кухни, открыла газ в плите и вышла из квартиры.

На лифте спустилась в гараж. Ее «Мазда» стояла на месте. Таня бросила сумку в багажник и выехала на улицу. Джип Данилы был на месте. Парень сидел за рулем и нервничал. Он не знал, что произошло в квартире, после того как его выставили, но видел, как к подъезду подъехала машина и из нее вышел Осипов, самый хитрый и коварный зверь.

Таня тоже не сомневалась в талантах Осипова, а потому, поджидая его, помимо гранат прикрутила к ножке кровати пластиковую бомбу. Она получила три бомбы, как и заказывала. Две ушли на подрыв моста, одну она приберегла. Свой план она придумала, после того как получила последнее письмо от заказчика, просьба привезти черное платье подтвердила ее подозрения.

Таня достала из кармана пульт дистанционного управления и нажала на кнопку. Раздался оглушительный взрыв. Из ее любимой когда-то квартиры вышибло окна и наружу вырвалось пламя. Данила выскочил из машины и закричал, точнее, заревел, как раненый зверь.

Таня завела двигатель, подъехала к нему и открыла окошко.

– Что-то случилось, Даня?

И опять, в какой уже раз за сутки, он потерял дар речи.

– Бери камеру и садись. Джип тебе больше не понадобится. Рабочий день продолжается. Вперед, мальчик.

Парень схватил камеру с сиденья своей машины и запрыгнул в «Мазду».

Таня казалась совсем спокойной, а оператора трясло, словно в лихорадке.

* * *

– Включай камеру и встань за моей спиной, Даня. Ты все еще мой раб, подчиняйся.

Они стояли перед квартирой на площадке пятого этажа. Таня накрутила глушитель на пистолет, потом позвонила в дверь.

– Кто там? – послышался мужской голос за дверью.

– Посылочка от Гены Осипова. Мне поручено выполнить свою работу.

Имя «Осипов» имело магическую силу, сторож открыл дверь и тут же получил пулю в лоб. Таня вбежала в квартиру. Второй охранник был в ванной, принимал душ. Он так и остался там, только вода, сливающаяся в отверстие, сменила цвет и стала розовой.

Ева лежала на кровати. Таня сунула пистолет в руку убитому сторожу и подошла к сестре. Девушка спала. Таня приподняла ей веки.