Дикие лошади - [11]

Папа начал материться, как сумасшедший. Он заявил, что жизнь снова его обманула. «Если бы я владел адом и западным Техасом, — заявил он, — я бы продал землю в западном Техасе и стал бы жить в аду».

Папа сказал, что лошади вернутся к тому времени, когда мы их обычно кормим, и был совершенно прав. После того как лошади вернулись, он запряг шестилеток в повозку и поехал в город на телеграф. Он начал переписываться телеграммами с людьми в долине Хондо, потом сказал, что его вряд ли снова будут судить за «навешенное» на него убийство, а, следовательно, можно спокойно вернуться в Нью-Мексико и снова начать жизнь на ранчо Кейси, которое он все эти годы сдавал арендаторам.

Наши курицы исчезли вместе с торнадо, но большая часть павлинов остались живы. Кроме этого у нас было шесть пар лошадей, несколько коров, а также мамино приданое, среди которого был стол из орехового дерева, в свое время спасенный от потопа в землянке. Мы запрягли две повозки. Папа вместе с мамой и Хелен ехали в одной из них, Апачи и Лупе — во второй. Бастер и я ехали на лошадях. Двух оставшихся лошадей со скотом мы привязали к повозкам.

На выезде из ворот я оглянулась и посмотрела на ранчо. Дом практически развалился, мельница уткнулась крышей в землю, на всей территории валялись обломки деревьев и ветки. Папа часто говорил, что переселенцы с востока не «тянут» и не в состоянии выжить в западном Техасе, но вот теперь и мы сами уезжали из этих мест. Иногда ум и смекалка не имели никакого значения. Все решали карты, которые тебе сдали.

Жизнь в западном Техасе не была простой, но я никакой другой не знала, и мне здесь нравилось. Мама, как обычно, говорила о том, что надо смиренно принять волю Господа. Бог сохранил наши жизни, но разрушил дом. А я не понимала, за что Бог решил отнять у нас дом — в качестве наказания за наши грехи или платы за то, что оставил в живых. Может быть, Бог просто решил дать нам пинок под зад с добрыми напутственными словами: «Пора двигаться дальше».

II. Волшебная лестница

Лили Кейси в возрасте тринадцати лет в католической школе сестер Лоретто

Через три дня мы прибыли на ранчо Кейси, которое папа с его неуемной любовью к фонетическому лаконизму тут же окрестил «KC Ranch». Наше ранчо располагалось в середине долины Хондо к югу от Кэптэн маунтинз (Capitan Mountains). Все кругом было таким зеленым, что я сперва не поверила своим глазам. Ранчо скорее напоминало ферму, на полях которой росли разного вида ковыли, трава альфа, длинные ряды плантаций помидоров, рощи персиковых и ореха-пекана, которые сотни лет назад посадили испанцы. Стволы деревьев ореха-пекана были такими огромными, что, даже взявшись за руки с Хелен и Бастером, мы не смогли их обнять.

Дом из необожженного кирпича и камня папа купил у француза, который его и построил. В доме было две комнаты: для детей и взрослых, во дворе стоял сарай, где поселилась Лупе, а Апачи застолбил себе место в одном из амбаров со стойлами. Я даже и представить себе не могла, что мы будем жить в такой неописуемой роскоши. Стены дома были толщиной около сорока сантиметров. «Вот такому дому никакое торнадо не страшно», — заверил нас папа.

Когда на следующий после прибытия день мы распаковывали вещи, папа громким голосом позвал нас всех на улицу. Я никогда в жизни не слышала, чтобы он находился в таком возбуждении, как тогда. Мы выбежали на улицу к стоящему во дворе папе, который показал пальцем на небо. Над линией горизонта в небе висел перевернутый город. Мы видели перевернутые сверху вниз улицы с одноэтажными магазинами, перевернутую церковь, перевернутых, привязанных к столбам лошадей и перевернутых людей, расхаживающих по улицам.

Никто из нас не понимал, что это такое, а Лупе осенила себя крестным знамением. Папа объяснил, что это не чудо, а мираж города Тинни, расположенного около девяти километров от нас. Я не очень поняла разницу между чудом и миражом, который был огромным и занимал значительную часть неба. Я не могла оторвать глаз от перевернутых людей, которые безмолвно ходили по перевернутым улицам.

Мы долго стояли и смотрели на мираж, который через некоторое время поблек и исчез. В принципе, я раньше уже видела миражи — отражения синего неба на земле, которые были похожи на лужи воды, непонятным образом возникшие на сухой земле в самый знойный день. Папа объяснил, что то были миражи на поверхности земли, и то, что казалось водой, было на самом деле отражением неба. А вот то, что мы только что наблюдали, возникало только тогда, когда воздух у поверхности земли оказывался холоднее, чем воздух более высоких слоев атмосферы.

Несмотря на то что я обычно достаточно быстро разбиралась с сутью научных концепций, я никак не могла взять в толк, чем объяснялось появление такого миража. Папа нарисовал на земле картинку, показывающую, как свет отражается от холодного воздуха, а потом изгибается вдоль округлой поверхности земли.

Я не могла понять того, что свет может каким-то непонятным образом преломляться, но папа привел мне пример — когда держишь в руках стакан с водой, твои пальцы на дальнем от тебя краю стакана кажутся искаженными или обрезанными. Это все потому, что вода, как и холодный воздух, преломляет свет.